- По-моему, сексуально, - сказала Ясмин.
- Глядя на Лиз, этого не скажешь, - возразила Клэр.
- Да просто дерьмово, - вмешался Леон, раздраженно настраивая фокус камеры. - Где страсть? Где накал?
- Уж чего-чего, а накала здесь хватает - пекло невыносимое. - Рю закашлялась и прикурила очередную сигарету. - Господи, как же здесь люди живут, при такой-то жаре? Они хоть когда-нибудь видят осеннюю листву?
- Может быть, Лиз стоит изобразить капельки пота на лице? - робко предложила гример.
- А я могу слегка увлажнить ей волосы, - подхватила парикмахер.
- Что ж, давайте попробуем.
- Ради всего святого, поторопитесь. Я уже начинаю плавиться, - ныл Леон.
- У меня от этой сетки, наверное, на всю жизнь останутся отпечатки на заднице, - пожаловался Курт, ерзая в гамаке.
По общему замыслу, сам Курт являлся в кадре лишь смутным очертанием, а из гамака должна была свешиваться мускулистая загорелая нога. Курт был совершенно раздет, только бедра прикрывало полотенце. При съемке его должны были убрать.
- Потерпи уж, Курт.
Лиз чуть смочили волосы, и теперь влажные локоны липли к ее шее и груди.
- Мне это нравится гораздо больше, - сказала Клэр парикмахеру. - Спасибо.
Гример увлажнила лицо и тело Лиз, создав тем самым иллюзию пота.
- Ах, - вздохнула Лиз. - Так дышится намного легче.
- Да-да, совсем другое дело! - закричал Леон. - Теперь смотрится великолепно. О, да. Я уже чувствую эту сцену.
- Создай видимость движения, Лиз, - сказала Ясмин. Фотомодель чуть наклонилась вперед.
- О! Идеально! - завопил Леон.
- Постойте, - скомандовала Клэр. - Проступили соски. - Действительно, от холодной воды, которой увлажняли тело Лиз, сквозь тонкую ткань сорочки стали проступать маленькие бугорки.
- Ну и что? - Леон театральным жестом опустил камеру, раздраженный тем, что его прервали.
- Я не хочу, чтобы они были видны, - сказала Клэр. - Давайте немного подождем, пусть Лиз расслабится.
- Но у тебя в каталоге они везде видны.
- Под непрозрачными тканями все смотрится совсем иначе, - спокойно объяснила Клэр. - Но здесь - это вульгарно. Просвечивает и контур соска, и цвет, мне это не нравится. Я не хочу, чтобы получилось так, будто мы фотографируем мокрые майки.
- Но у тебя же там обнаженный мужчина лежит! - протестовал Леон своим визгливым голосом, от которого дребезжал фамильный хрусталь Монтейтов.
- Это как раз ничего не значит. Мужчина - лишь иллюзия. Никакой похоти он не вызывает. - Клэр говорила ровным голосом, сдерживая эмоции. - И давайте прекратим этот спор.
- О, ради бога, - пробормотал Леон. - И с каких это пор ты стала такой благочестивой?
- Это на нее Джексон Уайлд так повлиял, - пошутила Ясмин.
Клэр резко обернулась и гневно обрушилась на подругу:
- Что за чушь ты несешь, Ясмин! Уайлд никогда не был для меня критерием вкуса. И уж, конечно, не был моей совестью. Ты это прекрасно знаешь.
- Единственное, что я знаю, так это то, что ты изменилась с тех пор, как его нашли мертвым. Расслабься. Он уже больше не сможет ткнуть в тебя пальцем.
Неосторожные реплики подруги взбесили Клэр, тем более что их вполне мог слышать Кассиди. Клэр изменила своему строгому правилу и позволила ему наблюдать за съемкой издалека; она надеялась, что, приоткрыв ему эту сторону своей жизни, отвлечет его внимание от других. Присутствие Кассиди, похоже, не смущало никого, кроме самой Клэр, Из-за него она постоянно нервничала и была на грани срыва, хотя и исполняла свои обязанности так же четко и умело, как всегда.
Клэр почувствовала, что Кассиди не оставил без внимания брошенные Ясмин упреки, хотя выражение его лица оставалось бесстрастным и не выдавало и намека на то, о чем он в тот момент думал.