-- А ты знаешь, что я не отец Марка?
Умеет же он огорошить! Я была настолько не готова к подобному откровению, что у меня даже руки задрожали. Не отец Марка? Быть не может! Нет, мне надо отдышаться…
И почему я восприняла эту новость так остро? Или за годы привязанности к Франсуа я стала воспринимать его как близкого человека, а его боль как личную боль?
Мне очень нравились его отношения с Марком. Я даже глупо гордилась парнем, словно Марк -- мой собственный сын.
Я ничего не ответила, но это не выглядело как равнодушие. Скорее, как погружение в атмосферу чувств Франсуа.
А он продолжал.
-- Когда мы стали встречаться с Жаклин, она ещё сама не знала, что беременна. А когда все выяснилось, мы решили, что это будет наш ребенок. И никто никогда не узнает.
Из всех троих моих детей Марк всегда был самым ласковым. С детства кидался обнимать меня. И так до сих пор, хотя, когда ему исполнилось 16, Жаклин почему-то все ему рассказала. Нарушила слово. Но это не повлияло на наши с ним отношения. Он все также любит меня. Мы часто говорим с ним по душам. Он приходит ко мне, иногда просто чтобы похлопать по плечу или посидеть тихо в гримёрке, пока я готовлюсь...
Тут Франсуа замолчал, словно ему сдавило горло.
-- Пьер никогда не обнимал меня. Только в раннем детстве. Мы никогда толком не говорили с ним, почти не проводили время вместе. Я пытался, но он не шел на контакт.
Он замолчал.
И тогда я сказала:
-- Может, он в этом похож на тебя? Ты тоже не очень открытый. Довольно сдержанный в чувствах.
-- Неправда, -- он посмотрел почти с обидой, -- я очень любил Жаклин. Мы постоянно смеялись, дурачились и разыгрывали друг друга. Наши чувства было не остановить. Когда она ушла... Когда она бросила нас, во мне словно что-то оборвалось. Мне стало тяжело проявлять чувства. Да, с Мари я уже не был таким открытым. Но дети, их я всегда очень любил.
-- Не от одного тебя ушла Жаклин, от Пьера она тоже ушла. Возможно, он, как и ты, тоже стал бояться проявлять свою любовь. Стал бояться любить, потому что опасался потерять. Ты не думал об этом?
Повисла пауза. Он не думал об этом.
-- Уверена, что он любил тебя. Пусть даже и мало показывал это. И знал, что ты его любишь. Ведь ты -- прекрасный отец. Самый лучший, Марк подтвердит.
В этот момент начался концерт. Прекрасная музыка наполнила комнату. Франсуа сидел задумавшись, но уверена, был далеко отсюда.
Тогда я положила голову ему на плечо и взяла его пальцы в свою ладонь. И постепенно он оттаял. Чудесная музыка согревала наши сердца, стало легче, теплее, как всегда становится рядом с близким человеком.
Я укрыла его пледом, а сама перебралась поближе к еде. Уминала печенье, и Франсуа то и дело поглядывал на меня с улыбкой.
-- Что? Мне все время есть хочется.
-- Не налегай на ореховое, -- и он забрал у меня из рук печенье и откусил, улыбаясь.
Я обожала его улыбку. Если выбирать между самыми моими любимыми вещами -- родным домом в Ольте, морским прибоем в Ольте и его улыбкой, то я бы выбрала улыбку Франсуа.
Мы дослушали концерт, я повернулась к нему и увидела, что он задремал.
Очень аккуратно, чтобы не разбудить, я сползла с дивана и вышла в коридор. Сняла телефонную трубку и набрала родной номер.
-- Папа? Не разбудила? Ах, вы слушали концерт! Да, я тоже… С кем? С одним замечательным человеком. Что? Обязательно познакомлю. Потом. Пока еще не время… Папа! Я очень люблю вас обоих! Спокойной ночи…
Дорогие читатели! Не забывайте ставить звездочки и делиться своим мнением, которое очень важно для автора!
И читайте мой блог, там много дополнительной информации по этой истории)))
Глава 10. По дороге в Ольт
Марион
Было прекрасное февральское утро.
Светлый Ситроен мчался по шоссе, унося нас с Франсуа все дальше от ненасытного шумного Парижа, от его суеты, стрессов и забот.
Франсуа был за рулём, а я сидела рядом и четко осознавала каждой клеточкой, что вот оно, счастье. Я практически купаюсь в нем.
Машина неслась по пустому шоссе, ветер врывался в открытое окно, а сердце трепетало в груди от ощущения беспредельного восторга и свободы.
В воздухе чувствовалось что-то весеннее, отчего кровь начинала бежать быстрее, а душа тихонько подпевала включенному радио.
И почему я так счастлива? Да потому что скоро наступит весна, а я рядом с человеком, который мне бесконечно дорог.
Он то и дело поглядывал на меня, невольно улыбаясь.