Фредди чувствует себя в затруднительном положении; он делает знак Папаше Жиго, что нужно вежливо всех выставить.
Фредди. Папаша Жиго, а не хотел бы ты показать мадемуазель де Берг и нашему другу Полю новых животных, которых нам прислали из Африки?
Папаша Жиго (наивно). Я уже показывал!
Фредди (четко). Покажешь по второму разу!
Ева и Полю, Да-да! Мы еще раз посмотрим!
Папаша Жиго. Следуйте за экскурсоводом! Сюда, пожалуйста!
Папаша Жиго уводит Еву и Полю. Николя хочет пойти за ними, но Фредди его окликает.
Фредди. Минутку, Николя!
Фредди и Николя смотрят друг на друга, затрудняясь начать разговор.
Ну, как живешь?
Николя. А как ты?
Фредди. Твоя «невеста» – верх совершенства… и богатства!
Николя. Это здесь ни при чем…
Фредди. Скоро она уплывет за море, твоя Клеопатра? Сплю и вижу, как она исчезает за горизонтом. Она портит тебя, мой мальчик!
Николя. С чего ты это взял, папа?
Фредди. Мне мой мизинчик сказал, что у тебя переэкзаменовка на осень! Это правда?
Николя (покраснев). Да! Но в сентябре все будет в порядке!
Фредди. Очень тебе этого желаю, мальчик! От всего сердца!
В этот момент Марго, распахнув властной рукой красный занавес, появляется на сцене. Взгляд ее мечет молнии. Марго. Что это значит? Я звоню тебе и не могу… (Замечает Николя и мгновенно преображается, расплываясь в улыбке.) Здравствуйте, мсье Фредди! Здравствуйте, мсье… Что же вы нас не представите друг другу?
Фредди (застыв как вкопанный, проглатывает комок в горле), Хм-м-м-м! Мадемуазель Марго… Мой сын, который работает в системе правосудия! Имейте это в виду!
Марго (хихикает). Но я его узнала, красавчика Николя!
Николя. Мадемуазель хочет работать в цирке?
Марго. Почему бы и нет?
Николя. В каком амплуа?
Фредди. У мадемуазель амплуа… ходить по лезвию ножа!
Марго. Да, потому что за это отваливают большие деньги!
Фредди (уточняет). Учтите, это опасно!
Марго. Чего мне бояться? И кого?
Николя. Как у вас меняется лицо!
Фредди (указывая на выход). Если тебе это нравится, иди смотри на обезьян!
Николя выходит, подмигнув отцу. Фредди тотчас же запахивает красный занавес и набрасывается на Марго.
(Разгневанно). Зачем вы сюда явились? Я же вам запретил приходить в цирк!
Марго (агрессивно). Запретил! Запретил! Выбирай выражения! Твои истерики меня не пугают!
Фредди. И потом, я запретил вам называть меня на «ты»!
Марго. На «вы» у меня не получается! Мне тогда кажется, что нас становится больше. Намек понял? Как будто между нами призрак старухи! Старухи… которую я пришила…
Фредди (вытирает пот со лба и садится). Послушайте, мадемуазель, уже три раза «под благовидным предлогом»… вы вытягиваете из меня деньги! Но с этим покончено, по-кон-че-но!
Марго. Покончено? Только началось!
Фредди. Шантаж тянет на пять лет тюрьмы. Комиссар Полю под рукой!
Марго. Ну что ж, зови скорее своего дружка, полицейскую шкуру! Объявляй ему, что это я старуху пришила! Он до смерти обрадуется… Да я сама за ним схожу!
Марго бросается к двери, крича: «Мсье Полю!», но Фредди хватает ее за руку и отбрасывает в другой конец сцены. Он мечется, как тигр в клетке, сдерживаясь, чтобы не произносить угроз.
Ах! Наконец до тебя дошло, что с тобой будет, если я расколюсь!
Фредди. Получите двадцать лет!
Марго. А ты – пять! За обман правосудия!
Фредди. Неужели вы думаете, что я обманывал ради собственного удовольствия? Каких душевных мук мне это стоило! Я спасал свою честь!
Марго (неожиданно серьезно и горячо). А я тоже пришила старуху, чтобы спасти свою честь! Я тебе говорила, что мой муж Эжен был ее любовником! Тут я ничего не могла. Но вот, под предлогом того, что он у нее прикарманил идиотский браслет, проклятая баронша упекает его на каторгу! И на каторге он хватает воспаление легких! Он всегда простужался… Словом, мой Эжен сыграл в ящик…, Убить бароншу для меня было вопросом чести! Вендетта! Я – корсиканка!
Фредди. Разумеется. Я вас прекрасно понимаю. Для корсиканки…
Марго (быстро и страстно объясняет). Я ее караулила на тротуаре напротив. Как увидела, что ты выходишь, шляпа сбита на затылок… поняла, что вот он, желанный миг… Тихо прокрадываюсь, стреляю в нее и – ходу!… И вдруг, назавтра – в газетах, по телевидению – черт побери, схватили невинного! Я в ужасе… но читаю подробности, которые ты сам рассказываешь о «твоем» преступлении! Настоящее кино! И понимаю! До того: долги и имущество с молотка! После того: слава и тити-мити! Это слишком! Зарабатывать деньги моим горбом! Не по закону! Надо – фифти-фифти!
Фредди. Что за выражения!
Марго. Народ в твой цирк валом валит! Ты в золоте купаешься. Выкладывай деньгу!
Фредди. Послушайте, мадемуазель, ну посудите сами! Десять дней тому назад я вам дал миллион, четыре дня назад – два с половиной. Итого три с половиной! А эти деньги у меня должны были пойти на обезьян! Как мне смотреть в глаза моему компаньону? Вам не кажется, что за вендетту ради чести три с половиной миллиона – сверхприбыль?
Марго. Нет! Моя честь не имеет цены.
Фредди. Ну послушайте, вы – корсиканка, я – марселец, что нам ссориться, мы почти земляки!
Марго. Заткнись! Вынимай чековую книжку! Я уезжаю за границу, за тридевять земель. Как можно дальше! Вопрос решенный.
Фредди (облегченно, с радостью). Как можно дальше? Великолепная мысль! Так бы сразу и сказали! Как друг, я презентую вам билет первого класса в столицу тридесятого государства! Где она?
Марго. Билет – само собой. Спасибо. А сколько в придачу?
Фредди. Какую придачу?
Марго. К билету ты сколько еще даешь?
Фредди. Сколько чего?
Марго. Миллионов!
Фредди. Ах, так плюс к билету вам нужны еще и миллионы? Вошли во вкус? Ладно. Даю вам миллион… (видя ярость Марго, добавляет) с половиной… два… три! Но не больше трех!
Марго (вопит). Что? На такие чаевые я не смогу купить себе и куска канала в Венеции! Там нет тротуаров! Где я буду зарабатывать на жизнь? Мне нужно в десять раз больше! Тридцать миллионов!
Фредди (чуть не подавившись от возмущения). О-о-о-а-а! Тридцать миллионов! У вас мания величия! Тридцать миллионов за паршивую пульку, по сто двадцать франков за дюжину! Это сверх всякой меры. Больше скажу – это вымогательство! Так вот, я вас проучу: больше ни франка! Ни сантима!
Марго (зловеще). Ну смотри, ты сам этого захотел! (Снова устремляется к выходу, зовя комиссара Полю.) Фредди, естественно, бросается вслед за ней, заставляет ее вернуться и усаживает.
Фредди (вне себя). Хорошо. Но сделайте мне скидку! Ведь я плачу оптом!
Марго. У меня добрая душа! За двадцать пять – по рукам!
Фредди (в восторге). Двадцать пять тысяч франков?
Марго (орет). Мил-ли-о-нов!
Фредди. Вы считаете, что я – Али-Баба? Впрочем, даже если я и дам вам двадцать пять миллионов, которых у меня нет, какие гарантии, что вы через неделю не заявитесь требовать с меня двойную цену?
Марго (поднимая руку для клятвы). Слово чести! А в устах корсиканки…
Фредди (дрожа от беспокойства). Хорошо… Но где мне взять двадцать пять миллионов?
Марго. А цирковые сборы? Не морочь мне голову, что касса пуста!
Фредди. Почти пуста! Я рассчитался с долгами. Купил животных… Заказал новые клетки…
Марго (хлестко). Плевать! Пошутили и хватит! Выкручивайся! И заруби себе на носу, что я тебе сейчас скажу: даю тебе время до завтра, до восьми вечера. Если в этот час ты не вручаешь мне двадцать пять миллионов, старыми купюрами по десяти тысяч, можешь мне поверить – я не отступлю и расколюсь в первом полицейском участке! Посмотрю я на твою популярность после моего признания! Публика не любит, когда ее держат за дуру! Спичкой – чирк! – и весь твой кемпинг… (Меняет тон, так как внезапно входит Папаша Жиго.) Если бы вы согласились меня посмотреть, мсье Фредди, я могу и парад-алле, и канкан, и куплеты!