Добравшись до постели, Дарелл с трудом нашел в себе силы расправить ее. Завалившись, он сразу же провалился в царство снов, уже не услышав, как открылась дверь кабинета и тут же закрылась на замок. Он не услышал шагов, приблизившихся к его комнате, не услышал, как Честер зашумел рюкзаком, поставив его на пол.
Увидев спящего Охотника, вампир только улыбнулся. Убрав ворох одежды с кровати, Честер быстро принял душ и вернулся в спальню. В отличие от Дарелла, спать ему не хотелось. После визита к Владиславу многие мысли и сомнения одолевали его, не давая покоя, и он не знал, куда себя деть.
Едва очутившись на кровати, Честер подкатился к Дареллу и долго изучал его умиротворенное лицо. Возможно, во сне тот видел что-то хорошее, или вовсе ничего не видел, что также было хорошо. Ради него Честеру предстояло пойти против самого любимого существа на свете. Ради Охотника, который всего одним появлением разрушил целую систему возрождений. Возможно, даже целый цикл, но это еще только предстояло узнать.
Честер не хотел раскрывать свой план Охотнику, потому что знал, что из опасения за его душу, Дарелл откажется. Поэтому придется заставить его довериться. Не самая простая, но и не самая невыполнимая задача. В конце концов, у Каина парень научился приемам манипуляции. Столько жизней прожить впустую, без извлечения уроков было бы глупо. С другой стороны, он уже устал от вечного шантажа, тех же манипуляций… И сейчас ему предстояло сделать выбор, решить окончательно, какой урок он вынес из всего этого.
Утро наступило непозволительно рано, ворвавшись в спальню первыми лучами, объявляя сон законченным. Честер не уследил за тем, чтобы солнце не светило в лицо Дарелла, и потому Охотник проснулся.
- Ты уже здесь, - тихо выдохнул мужчина, жмурясь от солнечных лучей.
Усмехнувшись, Честер навис над ним, закрывая собой от света. Охотник наконец-то нормально открыл глаза, внимательно глядя в лицо парню. Вроде ничего не изменилось, все тот же Честер, даже волосы остались одного цвета – темно-каштанового после той заварушки с «Ласомбра».
- С добрым утром, - легкий поцелуй в небритую щеку.
- Утро добрым не бывает, - с улыбкой парировал Дарелл, продолжая изучение лица вампира. Все-таки, что-то изменилось в его облике, но его глаз никак не мог точно определить, что именно. – Скажи мне, что у тебя уже есть план.
- Есть. Он у меня есть, Дарелл. Если ты хочешь, я могу рассказать тебе его.
Кивок. Честер явственно видел в голубых глазах мужчины облегчение. Видимо, тот очень сильно переживал, что не сможет самостоятельно найти выход. И вампир испытывал настоящую радость от того, что убрал тяжелый груз с плеч Дарелла. Но его план не был так прост, как подумалось Охотнику. Возможно, убрав одно тяжелое обязательство, Честер взваливал на мужчину новое испытание, которое было не каждому под силу.
- Ты отдашь меня Владиславу.
========== Глава 18 ==========
Blood in your chest, hell in your hands.
Inside of my dreams where is nothing to see.
Creeping light kills your night.
You touch my soul and together we die.
Charon, "As We Die"
Дождь в тот день никак не мог решиться, с какой силой ему обрушиваться на город. Сначала неуверенные капельки робко ложились на землю, на лобовые стекла машин, на носы прохожих. Затем, уверенная в том, что ее ничто не остановит, водяная стихия расходилась почти во всей свой мощи, показывая людям, что лужи реально могут появиться почти в мгновение ока. Но спустя какое-то время природа, казалось, придумывала себе отговорку и переставала мучить людей страшными ливнями, от которых не спасали даже зонты. Тяжелые капли с неба переставали громко барабанить по оконным откосам, не взрывались мириадами брызг, попадая в лужи.
В такой день приятнее всего сидеть дома и радоваться тому, что находишься в тепле, в уюте, радоваться тому, что никакая напасть, никакая нужда не заставили выйти наружу. В такой день тянет музицировать, писать стихи или прозу, как-то приобщаться к искусству даже банальным путем чтения шедевров литературы, как то: «Грозовой перевал», «Над пропастью по ржи», «Двадцать тысяч лье под водой». Но что-то все говорит о погоде, и тогда книга оказывается отложенной подальше лишь бы не напоминать о щемящей сердце тоске по солнцу и теплу. В отражении оконного стекла появляется фигура оставшегося дома человека, возможно, даже замотанного в плед и с чашкой горячего чая в руках. Обязательно с медом, потому что мед напоминает о теплом солнечном дне тогда, когда самого неба не видно под низко нависшими свинцовыми тучами. Обычно именно этот оборот используют чтобы во всей красе показать все неприличие погоды.
Однако есть люди, которых не трогают ни разговоры, ни мысли о погоде. Такие индивиды обычно настолько заняты своими делами, что, казалось, после нескольких часов проливного дождя они могут зайти домой абсолютно сухими. Занятого человека занятия берегут, если переиначить известное высказывание.
«Кто же виноват в том, что среди нас не осталось береженых?», - подумалось Владиславу, когда тот одиноко сидел в кресле, глядя в большой экране телевизора, по которому сейчас транслировали новости дня. Это был канал локальных новостей.
- … Взрыв, устроенный террористами… Наказание: лишение свободы на срок… - надрывался диктор, стараясь привлечь внимание вампира, но тому было все равно до одного из человеческих достижений в технике. Все равно скоро это все исчезнет.
На самом деле, Каину было глубоко плевать, какое оправдание найдут себе загипнотизированные жители города. Ему было все равно, что в тюрьму сели абсолютно невинные люди, все равно, что людям придется как-то скрывать собственный город от обзоров. В конце концов, городок с цивилизацией каменного века может привлечь внимание. Но с этим древнему не хотелось ничего делать. Раз уж люди такие умные, что догадались создать робота-уборщицу, то скрыть дела в городе уж как-нибудь представится возможным.
Единственное, чего Он хотел – воссоединиться снова со своей Лией. И раз уж его проклятие распространилось на Нее, Он должен был найти способ исправить это. И Он нашел. Все уже на много раз подсчитано-рассчитано. Он вернет окружение к тому моменту, когда Она впервые стала мужчиной. Он убьет Ее в день и час, когда это произошло в реальности, много веков назад. И тогда все встанет на круг своя – Она будет в женском теле. Как и Дарелл, он предпочитал, чтобы Она была ею. Хотя, к связям с мужчиной относился куда с большей симпатией, нежели Глава Охотников.
Дарелл… Интересно, чем они там занимаются? Наверняка придумывают какой-нибудь план по разрушению планов Его, Владислава. Древний был уверен, что у них ничего не получится. Он умнее их, расчетливее, сильнее. И у Него было намного больше времени подготовиться и просчитать все мелкие детали, касающиеся всего, что имело к Ней, к Нему отношение. Это был по-настоящему идеальный план без изъянов и слабых мест, без этих треклятых «Только если…» и «Это сработает, но…». На самом деле, подобные обороты крайне раздражали.
Владислав начал подготовку очень давно, еще когда Честер не родился, но прошлая его жизнь закончилась. Он предвидел, что со следующим рождением начнутся проблемы. Он знал, что что-то важное произойдет в этот период. Более того, Он видел, что произойдет. И, зная, что этого не миновать, не избежать, как бы ни пытался, он все равно строил план. Он видел, что этот план ведет к свершению предначертанного. В своем проклятии бессмертия Каин нес и проклятия всезнания судеб. За что бы он ни брался, он видел исход. И это была настоящая пытка для Него, когда расклад выходил не в его сторону. А такое случалось часто.
- …необычный ливень над городом… Городские власти намерены…
«Как давно это было, Лия? Сколько мы с тобой вместе пережили? Сколько всего ты натерпелась от меня? Однако и ты знаешь то, что знаю я. Ты знаешь, что нас не разъединить, мы всегда были и будем единым целым. О чем ты думаешь, Лия, будучи в объятиях чужого? Ты думаешь, я не знаю о ваших чувствах друг к другу? Или думаешь, что они исчезнут? Этот Охотник связан с нами не только через тебя, моя милая. К сожалению, я… Нет, это не было плохо. Я встретил его и сразу же понял, что не только через тебя прошла нить его чувств. Смешно, правда? Я, чудовище, смог завладеть чьим-то сердцем не силой. Чего ты хочешь сейчас, Лия? Чего ты добиваешься? Ты так сильно жаждешь избавиться от меня? Почему я думаю об этом, хотя и верю в твои слова о любви? Ты говорила, что я могу верить тебе, потому что ты всегда будешь действовать в противоположность мне. Ты всегда будешь прощать мои промахи, как я не прощаю их другим. Ты всегда будешь утолять мою жажду крови и боли, как бы сильно ни пришлось страдать тебе. А я всегда буду подвергать тебя тяжелым испытаниям. Всегда буду смотреть в твои глаза, убиваться болью изнутри, но никогда не опущу меча. Я всегда буду просить твоего прощения, а, получая, вновь и вновь творить то, что я творил. И все-таки, несмотря на все это, я имею наглость говорить, думать и чувствовать – во имя тебя. Я люблю тебя, Лия», - свой мысленный монолог Каин устремил вперед, на улицу, под дождь, чтобы капли воды смысли со слов кровь, что лилась на них веками.