Выбрать главу

Фрейд. Мне лучше не смотреть на тебя: я тебя слишком хорошо знаю. Ты будешь играть роль врача. А я больного.

Флисс(онсопротивляется, недовольный, ему не по себе). Ты с ума сошел? Я же не психиатр.

Фрейд. Ну и что? Если я хочу проанализировать свой случай, необходимо, чтобы я кому-нибудь высказался. (Заставляет Флисса сесть, а сам укладывается на диван.) Тебе ничего делать не надо, только слушать меня. Я не знаю, куда меня занесет. Но мне нужен свидетель. (Флисс, пожав плечами, садится с недовольным видом. Фрейд, лежа на диване, начинает говорить.) Сначала – сон. Это была парикмахерская. Вчера я зашел туда побриться: народу было много, и я опоздал на похороны. Мне было стыдно. Хорошо. Это сон о стыде и угрызениях совести. Во сне я вижу эмалированные таблички, на которых написано: «Просьба закрывать глаза». Это означает: «Сыновья должны закрывать глаза своим отцам. А ты пришел слишком поздно, чтобы закрыть глаза своему отцу».

Флисс. Послушай, Зигмунд.

Фрейд (словно настоящий больной). Помолчи. Помолчи же. Есть и нечто другое. Сон – это всегда удовлетворение желания. Где здесь желание? Подожди! Подожди же. Закрыть глаза означает также уме­реть. Я хотел умереть. Много лет я во сне призываю смерть: для меня это словно инстинкт смерти, это черта моего харак­тера, на которую я не могу закрывать глаза. (Последние слова он произносит совершенно естественно, не задумываясь над ними. Он вздрагивает и резко садится на диване.) Что? (Скороговоркой.) Банкиры уклоняются от налогов, но правительство закрывает на это глаза. Эта женщина считает более удобным закрывать глаза на измены своего мужа. (Пауза. Он поворачивается к Флиссу.) Понимаешь: выражение пришло само собой, я даже его не искал. И пришло в третьем смысле. Самый глубокий из трех смыслов тот, который объясняет весь сон. Во имя сыновней почтительности я предпочитаю закрывать глаза на половой акт моего отца (Он вста­ет и возбужденно ходит по комнате.) Акт, которого я не хочу видеть, скрываю от себя, отторгаю из своего сознания. (Флисс тоже хочет встать, Фрейд – властным голосом.) Сиди на месте. Я найду это воспоминание, даже если мне придется искать его всю мою жизнь. (Снова садится.) Это произошло во время той поездки, я уверен!

Флисс (нелюбезно). Какой еще поездки?

Фрейд. Я родился во Фрейберге, в Богемии. Мой отец торго­вал сукном. Был богат. Его напугал подъем антисемитизма. Разорившись, мы уехали в Лейпциг, потом в Вену. Случилось это, когда я был совсем маленьким. Что он сделал? Что произошло? (Неожиданно Фрейд хохочет. Флисс вздрагивает.)

Флисс (раздраженно). Зигмунд…

Фрейд (по-прежнему смеясь). Подожди же! Знаешь, поче­му я смеюсь? Я только что сказал себе: «Надо, чтобы старый Якоб на моих глазах изнасиловал одну из своих дочерей!» А потом вспомнил, что мои сестры младше.

Флисс смотрит на него с каким-то ужасом. Фрейд слишком увлечен, чтобы заметить это. Склонившись вперед, он сидит на диване. Через несколько секунд он слегка расслабляется, поворачивается и вытягивается на диване, готовый снова лечь, как это он только что делал.

Фрейд. Продолжим!

Флисс в этот момент поднимается со стула и встает перед Фрейдом, исполненный решимости прекратить все это.

Флисс. Нет уж. Одного раза хватит. Этот метод глуп: он основан лишь на чепухе и каламбурах.

Фрейд. Это не метод: я просто ищу. Помоги мне.

Флисс. Я не могу тебе помочь, потому что я тебя не одобряю. Я предпочитаю гипнотизм.

Фрейд (подходит к нему с вызывающим видом). Ну что ж, загипнотизируй меня.

Флисс (резко отворачивается). Я не умею этого. К тому же ты не невротик.

Фрейд. Почему же не невротик?

Флисс (раздраженно). Мы работаем вместе, Зигмунд. И ты не имеешь права поддаваться кризисам сознания. В Берхтесгадене ты предложил мне нечто серьезное: метод, гипнотическое исследование. В результате – сексуальный травматизм. Теперь я больше тебя не понимаю. Зачем тебе нужно анализировать твои душевные состояния?

Фрейд. Я потерял уверенность во всем. Ведь я заставил Сесили признаться…

Флисс. Остается тринадцать случаев.

Фрейд. Может быть, я тоже заставил их признаться, или же больные мне лгали.

Флисс. Какой им был интерес обливать грязью своих отцов?

Фрейд. А какой мне интерес обливать грязью себя?

Флисс (испуганно). Что ты говоришь? (Он пытается успо­коить Фрейда.) Зигмунд, ты пережил страшный удар, к тому же последнее время ты устал. Мне это знакомо. Брось своих больных на пару недель, возьми Марту с детьми, поезжай отдохнуть, тебе это необходимо.

Фрейд. Больных будет бросить совсем легко, у меня их боль­ше нет… Но себя-то я не могу бросить.

Флисс (обретя всю свою властность). Послушай меня, Зиг­мунд: мы работаем вместе; твоя теория сексуального травма­тизма мне необходима для моих расчетов. Надо, чтобы ты не отказывался от нее. Допускаю, что ты мог совершить ошибки в частностях. Пусть, найди их. Исправь! Потрать на это сколь­ко угодно времени. Но наше сотрудничество теряет всякий смысл, если ты отрицаешь факты, на которых оно основыва­ется.

Фрейд (неуверенно; скорее послушно, чем убежденно). Ошибки. Да… наверное…

Флисс. Ищи их. Но перестань копаться в себе: ты сойдешь с ума, если попытаешься познать себя. Мы не созданы для этого.

Фрейд смотрит на Флисса с каким-то новым любопытством.

Фрейд (отрешенно). А ты когда-нибудь пытался себя поз­нать, Вильгельм?

Флисс (твердо). Познать себя? Никогда.

Фрейд (качает годовой, не сводя с него глаз). Я понимаю.

(28)

Спустя несколько часов.

Встревоженная и нервная Сесили в своей комнате. Она очень просто, но весьма элегантно одета.

Сидит у окна и читает. Но время от времени она встает, чтобы посмотреть на часы.

На лице никакой косметики. Она бледна, под глазами – темные круги.

Стучат, она живо поворачивается к двери.

Сесили. Войдите.

Входит Фрейд с небольшим врачебным саквояжем. Лицо его измени­лось. Суровое по-прежнему, оно утратило привычное выражение агрессивной угрюмости. Он уже не выглядит упрямым и замкнутым, несколько демоничным, каким казался в предшествующие дни.

Фрейд грустен, но выглядит искренним. И за его глубоким беспокой­ством начинает ощущаться какая-то новая уверенность, еще не осознающая саму себя.

Сесили улыбается ему. Он подходит к ее креслу.

Фрейд. Здравствуйте, Сесили. (Она грациозно протягива­ет ему руку. Он берет стул и садится напротив.) Как вы себя чувствуете?

Сесили. Плохо.

Фрейд. Страх?

Сесили (глядя в пустоту). Да. (Фрейд молча смотрит на нее. Она резко поворачивается к нему.) Надеюсь, вы не скажете, что бросаете меня лечить?

Фрейд. Не знаю. (Пока он говорит, она в испуге смотрит на него.) Я допустил ошибку – это ясно. Но когда? В чем? Плох ли сам метод… И мне нечего вам предложить. Нечего (Неожиданно, уверенным тоном.) И все-таки у меня такое чувство, что я близок к цели. Скажите, вы сердитесь на меня?

Сесили (долго в нерешительности смотрит на него. И вдруг твердо говорит). Нет.