— Иногда мне жаль, что на тебя не действуют мои взгляды, — признался он. — Так хочется понять, о чем ты думаешь.
— Я была уверена, что ты влюбился как раз потому, что на меня не действуют твои взгляды.
— Так оно и было, милая.
Это, конечно, звучало как супер-краткая версия, обрезанный синопсис, конспект для простаков. Да, Тэсса была единственной, из встреченных им людей, кто не подавался приступам откровения. Достаточно, чтобы увлечься, недостаточно, чтобы вывернуться наизнанку.
Они с Холли предпочитали разных Тэсс, Фрэнка никогда не пугало ее инквизиторство, оно его даже очаровывало. Но Тэсса была не только силой, не только властью, она была и многим другим. Что не означало, будто ему хотелось бы забрать у нее хоть что-то. А вот Холли хотелось меньше инквизитора и больше человека.
— А вот и он, — преувеличенно весело сказала Тэсса, указывая на одинокую тонкую фигуру, широкая рубашка развевалась, светлые волосы пытался унести с собой ветер.
— А вот и я, — капризно согласился Холли, — не больно-то вы торопились.
Он повернулся к ним, и его глаза расширились. Фрэнк успел увидеть отблеск молнии, упавшей где-то рядом с загоном, а потом грянул гром.
— Ого, — сказала Тэсса с некой гордостью. — Кажется, малыш Джеймс плохо себя вел.
Холли по-королевски откинул назад голову, искры еще таяли в его зрачках.
— Будем надеяться, что обошлось без жертв, — расслабленно произнес он, — потому что мне все-таки хотелось бы поужинать.
— Я так и не написал Мэри Лу, — спохватился Фрэнк, а потом спохватился еще раз: телефон остался дома.
— Мы просто поедим в «Кудрявой овечке», — решила Тэсса.
Ее большой палец гладил и гладил ладонь Фрэнка.
Холли дернул плечом, что, очевидно, означало согласие.
— Ты же понимаешь, — спросил он, когда они направились к пекарне, — что тебя там не оставят в покое?
— И почему это должно меня останавливать? — фыркнула она.
Фрэнк любил в ней этот задор на стыке с высокомерием.
***
Как всегда, в часы волнений, жители Нью-Ньюлина сбивались в стаю, ища друг в друге опору или просто надеясь выудить новые сплетни.
Когда они трое вошли в «Овечку», Фрэнку хватило одного мимолетного взгляда на множество лиц, чтобы опустить глаза к полу и больше их не поднимать.
В обычные дни он так делал только с Камилой, остальные не стремились прятать свои секреты, но сегодня все были слишком встревожены, и ему не хотелось бы, чтобы правда начала резать, как лезвия.
Он шел, мало что разбирая перед собой, повинуясь твердой руке Тэссы, и думал о том, что мог бы так, слепо, дойти с ней до самого конца света.
Усевшись за столик, он и вовсе закрыл глаза, доверяя своим спутникам сделать заказ за него. Обычно это выливалось в потешную свару, потому что Холли выбирал еду, которая нравилась ему, а Тэсса ту, что нравилась Фрэнку.
Но сегодня она только попросила:
— Нам с Фрэнком просто поесть… ммм… Юноша-циркач, я полагаю?
— Дермот, — раздался жизнерадостный баритон. — Дермот Батлер, укротитель тигров в прошлом. В настоящем — официант.
— Приятно познакомиться, Дермот. Я мэр и шериф этого города Тэсса Тарлтон, а это…
— О, возмутительница покоя, не так ли? Очень приятно с вами познакомиться, весь день только о вас и слышу.
— Могу себе представить, — пробормотала Тэсса.
— Никогда не смотрите тому верзиле в глаза, Дермот, — холодно предупредила Камила. — Его взгляд похлеще василиска будет.
— И береги от того эльфа-блондинчика свои стены, — пропела Мэри Лу. — Стоит только отвернуться, как он уже рисует, где попало.
— Тэсса, ты видела, как сверкнуло? — спросила невыносимая Бренда. — Тебе хоть совестно? Это ведь ты довела мою девочку.
— Ну, — чертов зануда Йен Гастингс, — все же тут понимают, что решения ордена не обсуждаются?