— Зачем они здесь столпились? — возмутился Ларс. — Тарлтон, это полное безобразие, я не привык к публичным выступлениям.
— Какая разница, все равно мы пока не знаем, как починить несчастных альпак, — проворчала Тэсса, у которой на этот счет не было ни одной идеи.
— Ты же не собираешься слушать сентиментального старика, — зашипел он. — Просто убьем их.
Бездельник Эллиот медленно преодолел поляну, отделявшую любопытных от загона и дернул Тэссу за рукав, привлекая ее внимание. — В этой деревне, — зашипела она в ответ, игнорируя его, — перечить Джону Хиченсу позволено только Бренде… да что тебе? — взорвалась она, когда Эллиот дернул еще сильнее.
— Ты лысая, как моя коленка, — восхищенно произнес он. — А можно потрогать макушку?
— Можно, — разрешила Тэсса холодно, — если ты уверен, что сможешь прожить остаток дней без рук. Я их тебе наверняка оторву.
— Послушай, парень, — нетерпеливо сказал Ларс, — шел бы отсюда, и остальным передай, чтобы проваливали…
— Я могу им спеть, — прошептал Эллиот, кивая на альпак, сбившихся в оскаленную стаю и дружно рычащих на вкусную, но недоступную добычу.
— И станцевать, — фыркнул Ларс.
Однако Тэсса не была склонна иронизировать. Жизнь в Нью-Ньюлине приучила ее к любым неожиданностям.
— Что будет, если споешь? — спросила она.
Эллиот неуверенно пожал плечами.
— Ну, на альпаках я не тренировался, а люди обычно страстно влюбляются в меня, когда я им пою.
— Серьезно? — изумилась Тэсса. — И почему же ты позволил Камиле бросить себя и не спел мне в тот день, когда требовал моей любви из-за волшебного дерева?
— Ну потому что, — вздохнул он, — я понимаю разницу между взаимностью и насилием.
Она долго молчала, глядя на смущенного Эллиота, а потом смилостивилась.
— Да, — проговорила Тэсса, — ты можешь погладить мою лысину.
Заулыбавшись, он аккуратно, кончиками пальцев, прикоснулся к макушке Тэссы, засмеялся и отдернул руку.
— И какой прок нам от того, что альпаки в тебя втюрятся? — скептически спросил Ларс.
— Ну я им попробую спеть что-то успокаивающее, — без особой уверенности пробормотал Эллиот. — Только пусть все остальные уйдут, а то больно надо, бегать от них всех потом.
— Ладно, — пожала плечами Тэсса. Она уже собралась разогнать зевак, заранее предвкушая, сколько усилий ей понадобится, чтобы сдвинуть с места Джона с его рогатиной, как тут же остановилась. — Подожди, Эллиот, ты пел Деборе? Поэтому она открыла для тебя свой дом?
— Она случайно услышала, — виновато ответил он, — совсем немного. Я надеялся, что ее не успело сильно зацепить.
Тэсса расстроенно покачала головой. Сердечные дела — всегда самые запутанные, а если в них еще и вмешивается всякие аномалии, то совсем беда. Но с Деборой они разберутся чуть позже, пока следовало угомонить альпак.
***
Эллиот пел что-то нежное, колыбельное, теплое. Даже у Тэссы, несмотря на инквизиторский иммунитет, сердце таяло и обрывалось. На всякий случай она и Ларса отправила подальше, а именно к отшельнику Эрлу, чтобы тот собственными глазами полюбовался на горку камней, оставшуюся от призрачной женщины.
Сидя на невысоком ограждении, которое Фрэнк сколотил собственными руками, Тэсса поймала себя на ощущении, как ей все нравится. И взбесившиеся альпаки, и зубастые кусты в саду доктора Картера, которые пришлось выкорчевать под корень, и мертвые танцовщицы, пристающие к женатым мужчинам. И пусть Тэсса сейчас была вся в ожогах, лишилась бровей и ресниц, а ее голую макушку припекало солнышко, зато сколько всего разного происходило вокруг — йохоу! Разве не такой должна быть настоящая жизнь?
— Ой, — вдруг воскликнул Эллиот, разрушив редкое сентиментально-мечтательное настроение, — посмотри-ка на них. Я же пел им колыбельную, а вышло… вроде как наоборот?
Она перевела взгляд с безоблачного неба на загон. Там происходило нечто столь энергичное, что Тэсса немедленно захотела домой к Холли и Фрэнку.
***
Оперативный штаб развернули прямо в «Кудрявой овечке», поближе к еде.
— Вот что бывает, — сердито заметил Ларс, ставя галочку напротив альпак в списке дел, — когда вы привлекаете гражданских.
— Что? — съязвила Тэсса. — Свободная и бесстыдная любовь среди альпак? Даже не знаю, как мир переживет подобное распутство.
— Детеныши, — восторженно и оживленно воскликнул Джон, — а мне-то говорили, что эти животные очень неохотно размножаются! Представляете, через год у нас появятся крохотные альпачата.
— Ну, альпачат я вам не гарантирую, — хмыкнула Тэсса, — а вот то, что в вашем стаде сегодня царит превосходное настроение, это уж наверняка.