— Вы там всей деревней сбрендили или через одного? Ты же понимаешь, что это решать вдове?
— Угу, — согласилась Тэсса печально. С каких это пор она советуется с людьми, а не командует ими? Ей так не хотелось снова копать могилы, но Алисия права. Где будет лежать Билли, — выбирать Деборе.
Распрощавшись с Холт, Тэсса пару секунд помешкала, а потом решительно нажала на звонок двери, врезанной в высокий забор Милнов. Это был единственный дом в округе, где запирали замки, и пришлось ждать, когда ее впустят.
Пройдя по аккуратной, выложенней гранитным терраццо дорожке, Тэсса кивнула Деборе, ожидающей у порога.
— У меня новости о Билли, — сразу сказала она.
Глаза хозяйки дома чуть расширились, словно в ожидании беды, и она посторонилась, пропуская гостью внутрь.
— Новости от мэра или шерифа? — встревоженно спросила Дебора, а потом вспомнила о хороших манерах: — Налить тебе что-нибудь?
— Нет, спасибо, — Тэсса вошла в шикарную гостиную, где ее сходу встретили сиреневые переливы «Томного утра после долгой пьянки». Картина Холли, ради которой он когда-то приехал в Нью-Ньюлин, в заходящих лучах весеннего солнца излучала такую нежность, что захотелось обнять целый мир.
— Так что там с Билли? — спросила Дебора, опускаясь в кресло напротив. — Он тебе позвонил? Требует развода?
— Он умер, — напрямик сказала Тэсса.
— О.
Дебора растерянно поправила волосы, одернула юбку, нервные пальцы дернули завязки блузки.
— Как странно, — произнесла она слабо, — это совершенно не похоже на Билли. Прежде он всегда был живым.
— Да.
— Что… как это произошло?
— Его убили. У полиции есть теория, что кто-то выбросил бутылку из окна высокой машины, которая двигалась на большой скорости. Сейчас они получают ордер на камеры видеонаблюдения. Но проблема в том, что Билли находился там, где почти нет камер. Это заброшенная тупиковая дорога.
— Что он там делал? — изумилась Дебора.
— Это загадка, которая вряд ли будет разгадана, — пожала плечами Тэсса. — Если, конечно, ты не решишь похоронить Билли на каком-нибудь кладбище Утешения… правда, сейчас они закрываются по всей стране, идея с мертвецами, которых можно позвать из земли, признана несостоятельной. Но все еще можно успеть закопать Билли на одном из них, чтобы потом извлечь его в виде зомби и спросить, как он оказался на той дороге.
— Ох нет, — выдохнула Дебора. — Мне бы сгодилась могила в нашем саду или где-то рядом.
— Или где-то рядом, — повторила Тэсса, смиряясь с тем, что тут вряд ли имелись в виду пятьдесят миль на запад. Что же, без упражнений с лопатой, очевидно, не обойтись. — Хочешь, я позову тебе Фанни? — предложила она, в очередной раз возблагодарив судьбу, пославшую им самую лучшую утешительницу всех времен и народов.
— Нет, — к ее удивлению ответила Дебора. — Я думаю… да, точно. Я попрошусь на ночевку к Камиле. Не могу оставаться в этом доме.
— К Камиле? — еще больше изумилась Тэсса, не представляя себе, как можно предпочесть эту злюку их добрейшей баньши.
— Она не будет мне сочувствовать, — объяснила Дебора, вставая. — Я не переживу сейчас сочувствия.
Тэсса поднялась вслед за ней, понимая, что пора убираться. Надо ли что-то сказать напоследок? Пообещать найти и покарать человека, выбросившего бутылку из машины? Проклясть несправедливость бытия? Соврать, что в произошедшем есть смысл?
— Ну, мне пора, — сказала она.
— Пока, — ответила Дебора.
***
От дома Милнов до «Кудрявой овечки» было ровно три с половиной минуты спокойного хода. Тэсса мысленно считала секунды, заодно убеждая себя, что сообщила скорбную весть с достаточной степенью душевности. Или надо было обнять Дебору?
Никто не обучал инквизиторов тактичности, в ордене были специальные люди, которые контактировали с семьями жертв.
В любом случае, что сделано — то сделано, — успокоила себя Тэсса и на будущее поставила метафорическую напоминалку: в следующий раз репетировать подобные сцены.
Толкнув дверь в кофейню, она сообразила, что попала на один из психологических сеансов Джулии. Поскольку у местных жителей накопилось много тем для пересудов — переезд Камилы, танцующие девы, свидание Мэри Лу с циркачом, слухи о скором сватовстве сварливого Джона, скандал в доме Милнов и прочее, и прочее, этим вечером у Мэри Лу оказалось довольно оживленно.
Столы были сдвинуты к стенам, стулья расставлены полукругом, а в центре сидел Кенни и энергично краснел. Румянец уже достиг его шеи и окрасил уши, но еще только коснулся лба.
— И тут я представил, — застенчиво говорил он, — как внутри меня что-то растет…