В его голосе слышалась легкая игривость, но в то же время — неподдельная забота. Это было именно то, что Диане было нужно в этот момент.
— Я не знаю, почему я пришла, — произнесла она, но не могла сдержать нервной улыбки. — Я должна была просто…
Но её мысли были прерваны, когда Рубен наклонился и поцеловал её. Это было неожиданно, но в то же время так приятно. Поцелуй казался освобождением, уводя девушку от всех беспокойств и сомнений, которые поджидали её на каждом шагу. Прорыв был неизбежен.
Двигаясь к космическому кораблю, который был так вдали от реальной жизни, Ногайская и Черный продолжали целоваться. Она чувствовала, как страсть накаляется, и вдруг все тревоги сдались перед мощным желанием.
Температура в корабле поднималась, и страсть между ними разгорала всё сильнее. Рубен дотянулся, чтобы запустить небольшой сенсорный экран, испускающий мягкий свет, создавая интимную атмосферу. Сказочно красивый звездный пейзаж открывался перед глазами Дианы, и она чувствовала себя частью чего-то больше, чем просто этой реальности — словно вплеталась в космос.
— Ты невероятная, — сказал Рубен, погружая пальцы в её волосы, прижимая её к себе так близко, что девушка могла почувствовать его жар. — Я никогда не думал , что ты можешь быть такой.
Ногайская взглянула в его глаза, полные огня и желания. В ответ Диана прикусила губу, знав, что в этот момент полностью принадлежит ему. И это было нечто большее, чем просто физическое влечение; это было нетленное соединение душ, объединяющее их сердца.
Она сама не могла поверить, как быстро они снова сблизились. Вся предыдущая буря между ними казалась далекой. Все чувства, что вдруг накрыли их, были выразительными и реальными. Диана отодвинула возмущение и просто наслаждалась моментом, позволяя глазам закрыться, на мгновение потерявшись в его объятиях.
Поцелуи становились всё более требовательными, как будто каждый из них стремился сотворить из их любви нечто уникальное. Рубен прижал её к стене корабля, начиная оставлять поцелуи по её шее, заставляя трепет ощущаться до самых кончиков пальцев на ногах. Она задыхалась, и это лишь подогревало их страсть.
— Рубен, — прошептала Диана, не в силах удержать ни страха, ни желания. — Давай… давай сделаем это.
Эти простые слова, вырвавшиеся из ее губ, зажгли в Рубене огонь, который он с трудом сдерживал. В его взгляде заплясали искры, полные страсти и желания, и он наклонился к ней, скрыв их лица в тени. Губы военного вновь нашли её, но теперь поцелуи стали еще более настойчивыми, сливая в себе всю неистовую мощь их страсти. Он прижал её к стене корабля так сильно, словно хотел защитить её от всего остального мира.
Диана ответила ему с такой же силой, вбирая в себя его ласки, осознавая, что это не только физическое влечение, но и какое-то духовное переплетение душ. Ощущение его тела – горячего и полнокровного – было словно комета, пронзающая ночь. Каждый поцелуй казался погружением в бурное и ни с чем не сравнимое состояние — страсть, которая раскинула свои щупальца повсюду.
Соскользнув пальцами по её спине, Рубен обнял её крепче, прижимая их тела так близко, что Диана ощущала его сердцебиение в унисон с собственным. Её кожа горела от его прикосновений, и, казалось, вся Вселенная замерла, пока они обменивались энергией, подобно двум планетам, попавшим в орбитальное притяжение.
— Ты не представляешь… — начал он, прижимая её к себе ещё сильнее, но его голос прервался, когда она сжала плечи фреонца и притянула к себе с такой силой, словно это было последнее мгновение в их жизни. Он перечеркнул мысли о будущем, о реальности, заполнив все пространство страстью, которая могла бы сжечь их до тла, но они не боялись — наоборот, это только подогревало их желания.
Рубен вновь прижал её к стене, его губы не оставляли её ни на мгновение, смакуя каждый миг, каждую ноту в их симфонии страсти. Она ощущала, как его дыхание касается её кожи, вызывая мурашки и обостряя каждую клеточку её сущности. Он словно знал, куда именно прикоснуться, чтобы оживить в ней это пламя, и его пальцы танцевали по её талии, вызывая в ней бурю эмоций.
Диана отдала себя этому моменту без остатка. Она погружалась в его поцелуи, в его прикосновения, и чем больше она воспринимала, тем сильнее её желание разгоралась. Девушка ответила ему, прижимаясь к его телу так крепко, что казалось, между ними нет ничего — ни стен, ни границ, ни страха. Только их страсть, раскалённая и неминуемая.
— Я хочу, чтобы ты знал каждую частичку меня, — шептала она между поцелуями, её голос был полон томительной нежности. Эти слова были не просто призывом; они были манифестом ее желаний, выражением той неутолимой жажды, что переполняла её душу.