1―7
Когда я проснулась, поезд уже стоял. Похоже, от усталости очень крепко заснула. Осмотревшись, поняла, что Юджина рядом нет, и стало страшно. Вскочила с места, поправляя плащ и задирая воротник повыше, побежала по вагону на выход. Солнце освещало перрон, и из тёмного тамбура было страшно делать первый шаг в неизвестность, поэтому я выглянула. Вокруг ни души, редкие фигуры возникали на обозримом горизонте, но тут же исчезали по своим делам. Я осторожно вышла, мысленно попрощалась с поездом, обернувшись, и прошла по платформе чуть дальше к красивому вокзалу в стиле арт-деко. Оказалось, что платформа разделена каскадной клумбой на две половины вдоль. Я поднялась по ступенькам и осмотрела обе половины. Никто меня не встречал похотливыми взглядами или хотя бы возгласом. Тогда я повернулась и собралась было спускаться обратно, как…
— Ой! — вскрикнула я, увидев стройную фигуру в чёрном.
— Лана, ты очень невнимательна, — проговорила фигура чуть с хрипотцой. Это была женщина.
На ней было чёрное тонкое платье, идеально обтягивающее фигуру, не оставляя воображению и шанса что-то дополнить, однако укрывающее от ушей и до самого пола, где заканчивалось слегка порванными краями. На ногах у неё, вероятно, были туфли с каблуками также чёрного цвета. Белое лицо с красными губами и родинкой слева под нижней губой. Или это была искусственная мушка? Издалека не видно, но черты лица красивые, сильно выраженные и слегка затронутые возрастом. Глаза, большие и тёмные, имели не круглый зрачок, а кошачий, вертикальный разрез, что на ярком солнце придавало хищности её повадкам. Тёмные волосы крупными кудрями спускались из хвоста на макушке и выбивались локонами на чёлке. Ростом она была чуть меньше меня, на полголовы, возможно.
— Кто вы? — решилась спросить я и, осторожно спускаясь, плотнее запахнула плащ.
— Я твой учитель, Мисс Глория Бенедикт. Как меня и предупреждали, ты совершенно не следишь за ситуацией, так что начну с азов. Первое правило Евгеники? — спросила она и показала руки, занесённые до этого за спину.
Оказалось, что платье не целиком скрывает её, а заканчивается на предплечьях, откуда начинается тёмно — чёрная кожа, очевидно, полностью забитая «блэкворком». Но на кистях были чёрные, с прорезями для ногтей перчатки, которые закрывали, думаю, белые ладони, не поддающиеся татуажу. В правой руке она держала длинный и гибкий мундштук.
Я… — хотела было оправдаться, но увидела только чёрный вихрь, подлетевший ко мне.
Невидимым движением женщина сбила пуговицу с моего плаща. Я попыталась удержать плащ в положении «закрыто», но получила сильный, свистящий как стрела, удар по бедру от её мундштука.
— Ай! — согнулась я и инстинктивно отскочила.
— Боль — Можно, Раны — Нельзя, — учительским тоном продекламировала Мисс.
— Постойте, почему мы…? — начала было я, разгибаясь, но Мисс Бенедикт вытянула вперёд мундштук, предупреждая об атаке, и я встала в стойку, заткнувшись.
Плащ раздувало ветром, и краснота разливалась по лицу, но я не шевелилась.
— Второе правило Евгеники? — одобрительно ухмыльнулась она, видя, как я готовлюсь принять удар.
Подождав секунду ответа, она снова подлетела ко мне, но уже снизу, схватила за бедро, повалила на живот и удерживала ногу.
— Давление — Можно, Преследование — Нельзя.
Глория откатилась от меня, и я уже спокойно встала, кряхтя и хватаясь за ноющий сустав, зная, что она даст мне время подготовиться.
— Третье правило Евгеники?
Я напрягла все свои ощущения, решив сначала отступить в защите, а потом уже контратаковать или хотя бы не получить удар, но вместо своего молниеносного нападения Мисс Бенедикт указала мундштуком на верх клумбы.
— Секс — Можно, Изнасилование — Нельзя.
— Лана, ты такая секси, говорю тебе, давай трахну. Будет оооочень круто! — там сидел перекаченный Юджин на корточках с членом наружу и улыбался, заставляя меня в краске сжимать плащ на себе. — О, а вы старушка фигуристая, может хотите поразвлечься?
Мисс Бенедикт, посмеявшись, почти внезапно оказалась около него, чем удивила и Юджина тоже.
— Твоя прямолинейность становится почти такой же легендарной, как и твой член, но прости, сейчас мне нужен другой Юджин, — с этими словами она коснулась низа головки его органа всего одним пальцем, и в меня полетел артобстрел.