— Спасибо, — произнёс он с чувством. — Я…
— Да ну, не благодари.
Талиан оторвал взгляд от оружия и почти повернулся к Демиону, чтобы поблагодарить ещё раз, когда заметил краем глаза какую-то тень, а рассмотрев её хорошенько, напряжённо замер.
У входа в палатку стоял тан Анлетти — весь осунувшийся, с запавшими глазами, красными и больными, на смертельно бледном лице — и так на него смотрел… странно… будто в последний раз.
— Я не заметил, когда вы вошли, — произнёс Талиан хрипло.
— Есть у меня привычка — входить бесшумно.
Тан Анлетти едва заметно кивнул Демиону, приветствуя, и тихо произнёс:
— Раз вы оба здесь, объявляю Малый совет танов открытым.
— И что будем решать? — разом подобравшись, спросил Демион.
— Что-то определённо будем, но сначала вы мне расскажете, откуда взялись слухи о смертельном ранении императора и почему вокруг палатки столпилась половина войска?
Они с Демионом переглянулись, и Талиан понял, что отвечать придётся ему: рожа у того сделалась больно хмурая.
— Я вызвал хагнийского стрелка на смертельный поединок. Словил стрелу в бедро, но его победил. А Демион… ну… он срастил раздробленную кость заново, так что я в порядке. И ещё лекарь обещал соврать, что стрела прошла ногу насквозь. Так что завтра я, как и собрался, поведу войско в бой.
— И что же сподобило вас вызвать не кого-нибудь, а именно хагнийского стрелка, да ещё на смертельный бой?
Талиан бросил на тана Анлетти возмущённый взгляд и тут же его отвёл: не смог смотреть в разъярённое лицо с дрожащей нижней губой. Мужчина не кричал, но лучше бы кричал. Его тихий голос пробирал до самых костей, вызывая желание съёжиться или вовсе забиться куда-нибудь.
— Он напивался перед боем, — произнёс Талиан, когда набрался смелости для ответа. — И ещё он сказал, что завтра мы все умрём.
— Хм… и вы решили его удивить? Умереть не завтра, а прямо сегодня? — выдержав паузу, тан Анлетти закончил фразу — как по щеке ладонью хлестнул: — Что ж, поздравляю. Меня вы удивили так точно.
— Уверен, он так злится только потому, что всё пропустил, — шепнул Демион ему на ухо, да так громко, что только мёртвый бы не расслышал.
На мгновение Талиану показалось, что сейчас тан Анлетти на него кинется: мужчина выставил левую ногу, наклоняя корпус вперёд, оскалился и сжал пальцы в кулаки, — но всё обошлось, потому что затем он как-то разом выдохнул и сник.
— Будь хоть один из вас моим сыном, да простит мне Рагелия, бросил бы поперёк лавки и порол, пока зад не заполыхал бы как утренняя заря.
— Нашли чем испугать, — фыркнул Демион и пихнул Талиана плечом, выбивая выдох, а то бы он и дальше сидел не дыша. Но тут…
Не было ничего весёлого.
Он в красках представил себе, как тана Анлетти растолкали, чтобы сообщить о ранении и возможной гибели императора, как тот попытался почувствовать его на расстоянии — и не смог. Силу ведь Талиан у него забрал. И сколько потребовалось сил, чтобы просто встать и дойти, и как на каждом шагу мерещилось, что уже поздно и тот найдёт остывающий труп…
Или хуже, Талиан умрёт у него на руках, как умер отец, и ничего нельзя будет изменить.
Только смотреть.
Талиан пробормотал слова извинений, но, вероятно, слишком тихо, потому что в следующую минуту тан Анлетти коснулся пальцами висков и зашептал, словно молитву:
— Я сам таким был. Они просто мальчишки, мальчишки, мальчишки... — и вдруг, запнувшись, то ли выругался, то ли взвизгнул не своим голосом, тонко-претонко, и что-то загрохотало по полу.
— Что за?..
Тан Анлетти развернулся, и Талиан увидел за ним Фариана: несчастный вцепился обеими руками в чайник и втянул голову в плечи, а у него под ногами валялся поднос и раскатившиеся по полу чашки.
Талиан мгновенно вскочил на ноги:
— Родная моя, ты в порядке? Не обожглась? Не ушиблась? — и после неравной борьбы отобрал у раба горячий чайник. — Ты садись. Я дальше сам.
— С каких пор я стал невидимым? — зло поинтересовался тан Анлетти, отряхивая рукав.
— С тех пор как стали слепо полагаться на свою силу, — в тон ему ответил Талиан, заводя раба себе за спину, но затем добавил, смягчившись: — Она не видела вас из-за кожаного полога, а вы стояли на самом проходе. Это просто случайность.
— Вы пока между собой разбирайтесь, а я выкачу стол.
В кои-то веки Демион спас ситуацию. После его слов напряжение резко спало. Промолчав, тан Анлетти нагнулся и стал собирать на поднос упавшие чашки, а Талиан обернулся к рабу.
По-хорошему, Фариана следовало куда-нибудь отправить.
— Ты распорядилась насчёт обеда?
Не поднимая глаз, раб кивнул и прижался ближе, практически повис на руке. По телу прокатилась крупная дрожь — в присутствии тана Анлетти Фариана всего трясло от страха, и с этим нужно было что-то делать.