Нет-нет-нет! Неужели своим окриком он подтолкнул друга к гибели?!
Вцепившись пальцами в золотой треугольник у себя на груди, Талиан взмолился богам: «Суйра всемогущая, пожалуйста, защити! Спаси его и помилуй! Молю тебя, о Всесильная, сохрани ему жизнь!» — и чуть не вскрикнул, когда вокруг него возник полупрозрачный купол, а светящиеся малиновым линии сплелись в слово «Щит».
— Так тоже работает? — от удивления он произнёс это вслух.
Но его возглас потонул в общем вздохе. Талиан вернулся взглядом к дерущимся, и время для него навеки застыло. Демион сидел, зажимая рукой рану на плече, и у него из-под пальцев ручьями текла кровь. Такая невозможно алая кровь. А вместе с ней на взбитую ногами землю капала жизнь…
«Как сможет теперь сражаться? Когда его кинжал валяется в грязи, и рука едва держит меч?» — вопросы промелькнули в голове и исчезли, оставшись без ответа.
Развернувшись, девушка перехватила саблю для удара сверху вниз и стала приближаться, так же пугающе и неотвратимо, как поднятая в море исполинская волна, устремившаяся к берегу.
«Щит! Суйра всемогущая, щит! Щит!» — мысленно закричал Талиан, пытаясь укрыть друга от надвигающейся опасности, но каждый раз купол возникал вокруг него самого. Их разделяли жалкие десять шагов. Добежать, дотянуться. Всего лишь десять шагов! Но магия, такая послушная его воле, никак не понимала, что ему нужен щит, но не на нём самом, а на друге.
На друге, волки её раздери!
— Ну пожалуйста! — Талиан задыхался от слёз, раз за разом выбрасывая руки от солнечного сплетения вперёд по направлению к Демиону. — Мне нужен щит!
Ему было плевать, как глупо это выглядит со стороны. Кто и что о нём подумает. Как кто-то рассмеётся и ткнёт соседа в бок, а кто-то покрутит у виска пальцем. Какую расправу учинит над ним тан Тувалор. Плевать! Лишь бы Демион жил…
— Почему ты меня не понимаешь?! Мне нужен щит…
Талиан всё тянул и тянул руки, но драгоценные мгновения, словно песок, ускользали меж пальцев. И девушка уже заносила меч для решающего удара… И Демион улыбнулся напоследок, найдя его взглядом… Тепло и солнечно, как в детстве, когда не было у него на лице безобразного шрама… Когда он ещё умел улыбаться… И губы беззвучно прошептали: «Я проиграл».
Внутри у Талиана словно оборвалась тонкая нить: не выдержав, душа рванула из телесных оков — и мир раздвоился. Он стоял в толпе солдат, он стоял на пути у меча, загораживая друга грудью. Он был там, он был здесь. Дурак, не сумевший создать щит…
В итоге сам стал этим щитом.
И — о чудо! — сталь не коснулась его: клинок соскользнул вдоль полупрозрачного малинового барьера. Талиан успел рассмотреть удивлённое лицо девушки, её нахмуренные брови, а следом мир обрушился на него.
Живой мир, с его красками и звуками.
Талиан растерянно заморгал и неловко пошевелил онемевшими руками. Ему стало жарко и душно, в горле пересохло. Он потянул за брошь, срывая её с плаща, и тот рухнул под ноги в грязь.
Тем временем Демион переложил меч в левую руку — правая так и осталась висеть вдоль тела без движения — и медленно поднялся. Едва различимым, полупрозрачным пологом его укрывал щит.
Поединок продолжился.
Смотреть не было сил, но ничто не заставило бы его сейчас отвернуться. Талиан жадно ловил взглядом каждое движение: шаг, ложный выпад, удар, поворот, — а во рту из прокушенной губы металлическим привкусом растекалась кровь. Такой пустяк по сравнению с той, что оросила землю.
Демион дрался иначе. Поначалу Талиан списал это на шок, на боль от ранения. Но чем дольше он смотрел, тем отчётливей понимал: друг больше не надеялся уйти отсюда живым. Его выпады стали резче и опаснее, движения — увереннее, взгляд — прямее. Сталь с голодной тоской выла в руке, требуя всё бросить на остриё атаки, и Демион вкладывал в удар всю силу, от пяток до сжатых на рукояти пальцев.
А девушка кружила вокруг него, как кружит над умирающим зверем стервятник. Её сабля резала воздух косыми полосами, не позволяла приблизиться. Дважды лезвие в хищном броске прошло в пальце от тела — дважды под ударом прогнулся, но выдержал магический щит.
Талиан вытер со лба пот и оттянул ворот туники: шея и лицо полыхали так, будто он сидел у жаровни. Боль в ране пульсировала едва-едва, но её усиление было всего лишь вопросом времени. По губам поползла шальная ухмылка. Интересно, что закончится раньше? Поединок или его силы?
Талиан отмахнулся от глупых мыслей. Он продержится столько, сколько потребуется — и точка. Нужна лишь капля веры. Капля веры и океан упрямства.
Стоило только подумать об этом, как Демион ошибся. Он оступился, чуть не упал, успел выпрямиться, но поздно: остриё сабли уже тянулось в смертельном броске к его горлу.