Талиан никак не мог сосредоточиться и начать думать.
Всё происходило слишком стремительно.
— Предупреждаю. Ещё раз ударите кого-то из рабов или слуг, заставлю разделить с ним всю причинённую боль, — произнёс тан Анлетти с прохладой в голосе и присел на край кровати. — Если у вас есть претензии ко мне, я вас внимательно слушаю. Ну же! Наберитесь смелости! Выскажите их в лицо!
— Этого больше не повторится, — произнёс Талиан тихо и скомкал в пальцах край одеяла. — Пусть лекарь пришлёт ей заживляющую мазь.
Тан Анлетти смерил его долгим взглядом и недоверчиво хмыкнул.
— Вы слышали. Император желает, чтобы фаворитку осмотрел лекарь. Исполняйте!
Один из слуг тут же бросился вон.
Некоторое время они сидели молча. Талиан невидяще смотрел прямо перед собой, пытаясь осознать, как же так получилось, что в итоге раб пострадал от его руки. И что теперь с ним будет? Талиан вроде бы бил не сильно, но…
Фариан такой хилый. Что если… Нет! Он просто его вырубил! Не может быть, чтобы покалечил или убил…
— Возьмите камень.
Тан Анлетти положил топаз на кровать. Полночно-синий, с мириадами светящихся огоньков и вихрастых линий внутри, он как будто подмигивал, манил и притягивал к себе взгляд. Одно касание — и Талиан почувствует себя лучше.
Никакой боли. Никакого страха.
Всё уйдёт.
— Напомните мне, зачем всё это, — произнёс Талиан хрипло, переведя взгляд с камня на тана Анлетти.
— Вы должны заморозить реку. Для этого вам придётся вытянуть из воды столько силы, сколько сможете. А чтобы не сойти с ума от её избытка, необходимо замкнуть круг. Это будет непросто, но так я смогу передать всю собранную вами силу солдатам, которые сразу же вступят в бой, когда…
— Я не об этом. — Талиан запрокинул голову и вздохнул. — Вы даёте мне камни, чтобы я мог вас слушать. Несколько часов подряд рассказываете о магии. Мы обедаем. Вернее, меня кормят супом с ложки, как больного. Дальше я слушаю вас, сколько могу… пока не проваливаюсь в кошмар. А потом начинается новый день, и всё повторяется. Снова и снова.
— Тогда я не понимаю вопроса.
— Если бы вы посадили меня на цепь, я был бы в большей свободе, чем сейчас… Хотя бы мог отходить на длину цепи, — Талиан горько усмехнулся собственной шутке. — А так я прикован к кровати. Без камней не могу ни проснуться, ни встать. Вы никого ко мне не пускаете…
Тан Анлетти нахмурился.
— А кого вы хотите увидеть?
— Я хочу, чтобы вы вернули мне камни. Все камни, которые у меня забрали.
— Поймите, это ради вашего же блага. Вы были серьёзно ранены. Моя магия вас не исцелила. Она… как бы объяснить, чтобы вы наконец поняли… — Руки тана Анлетти ожили и взметнулись в воздух, как происходило всегда, когда тот вдавался в объяснения и переставал за ними следить. — Все ваши телесные повреждения ослабли ровно наполовину. Рана в животе была смертельной. Она вас убивала. Я сейчас не шучу! Без камней и магической подпитки вы бы не прожили ни дня. — Мужчина прожёг его взглядом. — А теперь рана пусть медленно, но заживает. Нужно немного потерпеть, полежать пару дней в кровати, и молодость возьмёт своё.
— А кошмары? Вы говорили, я получил половину вашей душевной боли. Но я вижу эту проклятую дверь постоянно! Стоит лишь на мгновение прикрыть глаза! Ослабить контроль!
— Так работает заклинание «Разделение боли». Ваша телесная боль досталась мне, моя душевная боль — вам.
— Душевная боль… Но что это? — Талиан правда не понимал. — Это ваши воспоминания? Или ваше несбывшееся желание увидеть моего отца ещё живым? Спросить, кто его убил? И ещё! В моём видении вы выдернули кинжал… Вот только зачем?
— Это не воспоминания. — Тан Анлетти потёр пальцами висок. — Представьте себе девушку. Представьте художника, нарисовавшего её портрет, и человека, который увидел портрет и рассказывает о нём другу. Так вот, девушка — это мои воспоминания. Художник — это я сам, моё восприятие девушки. Человек, увидевший портрет — это заклинание, которое перенесло словесное описание девушки вам в голову. А вы…
— А я, получается, тот друг, который так и не узнает, как выглядела девушка на самом деле?..
Тан Анлетти вздохнул и отвёл взгляд. Его пальцы мёртвой хваткой вцепились в перстень на правой руке.
— Когда-нибудь потом… не сейчас… Я обещаю, я расскажу вам всё… Отвечу на любые ваши вопросы… но…
— Никакого «потом» не будет. — Талиан откинулся на спинку кровати. — Я внимательно вас слушал и кое-что понял. Сами заморозить реку вы не можете. Вам нужно, чтобы это сделал я, а я… — Он посмотрел на тана Анлетти. — А я этого делать не буду.