— А я? Как выгляжу я? — забеспокоился Талиан.
Девушка медленно обошла его по кругу. Называть её Анлетти не поворачивался язык. Тонкая и худенькая, она была ниже Талиана на целую голову. Мило хмурила брови и, вообще, была очень…
Нет-нет! Он не будет называть тана Анлетти притягательным! Это уже как-то слишком…
И всё-таки теперь Талиан понимал, отчего его отец потерял голову — необычная красота полукровки покоряла с первого взгляда.
— На вас длинная мантия, скорее всего, в пол, вся сплошь расшитая бриллиантами, широкий кожаный пояс и наручи. На голове императорский венец. И в кои-то веки вы причёсаны, — насмешливо произнесла девушка, и Талиан понял: характер остался тот же. — Думаю, это момент коронации.
— А плащ? И жилетка? Двухцветная? Есть?
Девушка отрицательно качнула головой.
— Тогда не коронация, а пир. Я повесил жилетку на… — Талиан осёкся.
Перед глазами возник образ танцующего юноши. Тело расписано краской. Заплетённые косичками волосы взметнулись в воздух сотней оживших змей. Над головой хищной полосой стали мелькнул готовый к броску клинок…
— Фариан чуть меня не прикончил тогда, — вынырнув из воспоминаний, пробормотал Талиан. — Так я выглядел в момент его броска.
— Вы запомнили имя раба?
Талиан моргнул, приходя в себя. Как бы ни выглядел, перед ним сейчас стоял тан Анлетти. Нельзя расслабляться!
— Имя отличается на одну букву. Чего тут запоминать?
— Вообще говоря, на две, но это неважно. — Тан Анлетти внимательно посмотрел на него и спросил: — Готовы продолжить?
— Нет, — честно признался Талиан. — Во что мы превратились? Это наши нэвии?
— Нет. У живых не может быть нэвиев, только у мёртвых. Как бы поточнее объяснить…
Тан Анлетти задумался, и пока он думал, Талиан поймал себя на том, что пялится ему на грудь. Точнее, на то место, где должна быть женская грудь. Но к счастью, её не было, и этот факт до какой-то степени примирил между собой два разных образа Тёмного тана у него в голове.
— Представьте, что есть идеальное звучание мелодии и есть двадцать музыкантов, которые пытаются её воспроизвести. У кого-то получается лучше, у кого-то хуже. Всё зависит от остроты слуха. Так и у человека есть внутренняя суть, его собственное звучание, некий идеальный идеал. На протяжении жизни он может либо к нему приближаться, либо отдаляться. Тут уж как сложится судьба. Но момент, в который мы с вами максимально приблизились к своей внутренней сути, запечатлён здесь. — Тан Анлетти указал на своё лицо. — Но мы ещё не нэвии, не совсем нэвии. Нить, связывающая дух и тело, ещё не оборвана.
— А что произойдёт, когда она оборвётся?
— У нас появятся ноги, — произнёс тан Анлетти шутливо, но Талиан сейчас был далёк от веселья. — А вообще, про нэвиев я знаю не так уж и много. Ни один из моих предков не был носителем зелёного дара и уже тем более — нэвистером. Нэвий якобы и есть идеальный идеал — дух человека, освобождённый от совершённых им в жизни ошибок. С тем же магическим даром, памятью и опытом.
— То есть… если… скажем, мой отец… Он не будет после смерти пьяницей и насильником?
На лицо тана Анлетти словно упала тень. Он отвернулся, встав к Талиану вполоборота.
— Гардалар застыл в мире духов в возрасте двадцати двух лет. Это был день, когда… Он тогда вырезал Агату из живота Аментины — и этим спас им обеим жизнь.
— А что в это время делали вы?
— Я… я был далеко. Нет, простите, я вам соврал, — одёрнув самого себя, тан Анлетти вздохнул, а затем закрыл ладонями лицо. — Я был рядом, но только мешался. Я… я не мог нанести рану. Боялся, что не смогу потом исцелить. Не был уверен… в себе. И всё оттягивал момент, а потом… К счастью, Гардалар вмешался до того, как стало слишком поздно.
— И вы позволили моему отцу это сделать? — недоверчиво спросил Талиан.
— Гардалару я доверил бы и не такое…
Талиан задумался. Нэвий, которого он встретил во дворце, выглядел как мужчина лет тридцати пяти, самое меньшее — тридцати лет. Странно…
Либо отец сделал что-то очень важное прямо перед смертью, либо тан Анлетти соврал ему, либо Талиан встретил не того нэвия. Мог же это быть нэвий его дедушки? Или прапрадедушки?
— А как долго живут нэвии?
— Они живут, пока не израсходуют запас магических сил. При условии, что его можно пополнять, практически вечно.
— А вот ещё один вопрос… — произнёс Талиан, но напоровшись на тяжёлый взгляд, тут же замолк.
— Если вы готовы, дайте мне свои руки.
Тан Анлетти протянул к нему ладони: правая глядела вверх, левая — вниз. Их ждали. Нужно было начинать.