— Темпераментный гражданин, — сказал Набатов, когда задержанного увели. — Жалко, что он не бог…
В штабе армии нам сообщили, что наступление начнется завтра. Перед нашим отъездом на передовую нас вызвал полковник Королев.
— Итак, в Яншу! — Он еще раз уточнил задание, посоветовал быть осторожными, внимательными. — Не исключено, что обнаружится связь между недавними событиями в этом городе и шпионской школой в Янше.
— Кстати, — спросил он, — как живет сейчас племянница этого Корды?
Как раз об этом я и хотел ему доложить. Дело в том, что Каролина вновь пришла к нам и попросилась на работу. Сказала, что умеет стирать, готовить обед и вообще готова помогать во всем. Было видно, что наш отказ очень бы ее огорчил.
— Чем она объясняет свое желание работать у нас? — спросил полковник.
— Гитлеровцы убили ее отца, — сказал я. — К тому же они отняли у нее брата.
— А этот дядя?
— Он был ей чужим человеком. Жила у него на правах служанки.
— Значит, решили взять?
— Да. Будет у нас второй переводчицей. Правда, русский язык она стала учить совсем недавно.
— Ну что ж, хорошо, — сказал полковник. — Пока берите ее с собой.
…Дорога до Янши была не очень длинной, но времени на нее ушло порядочно. К вечеру прибыли в небольшой шахтерский поселок. Наш шофер Борис Клепиков остановил машину.
— Бабушка, где тут можно переночевать? — спросил Аркадий у проходившей мимо старушки. Она немного подумала и живо ответила:
— Можно и у нас. Вот в том доме, видите?
Дом оказался довольно просторным, а жили в нем всего двое — наша гостеприимная старушка и ее муж-бородач.
— Матерь божья, — удивлялась старушка, знакомясь с моими товарищами. — Ну и врали же нам! Говорили, что русские с рогами. А они вон какие — все молодец к молодцу, высокие да красивые.
— Ладно тебе, старая, — сказал хозяин дома. — Собирай-ка лучше на стол. Наслушалась всякой чепухи.
Старики оказались разговорчивыми. Мы узнали, как бесчинствовали здесь немцы, как тяжело было в горах партизанам, сколько с приходом гитлеровцев появилось их приспешников. Но шахтеры не уронили своей рабочей чести: всегда помогали партизанам чем могли. Бок о бок с мадьярскими товарищами здесь сражались и русские.
Судя по тому, как нас угощали, мы были желанными гостями. Мне и капитану Набатову особенно понравился десерт — подсахаренная брусника. Аркадий тоже похвалил:
— Вкусная штука.
— Небось никогда не пробовал? — спросил Набатов.
— Не приходилось.
— А ведь у нас тоже в каждой деревне, когда наступает пора, женщины ходят за этой ягодой с ведрами и запасают на зиму.
Хозяйка была довольна, что угодила гостям.
— У нас, конечно, не как в ресторане, — сказал старый шахтер, — по добрым гостям всегда рады.
— Закрыт ресторан-то со вчерашнего дня, — улыбнулась старушка. — Сказывали, хозяин его убежал, осталась одна прислуга.
— Что он, русских испугался? — улыбаясь, спросил Оленин. — Так мы не кусаемся.
— Вряд ли убежал, — сказал старик. — Не такой он, этот Габор Кичи, чтобы свое хозяйство бросить. А вот жена его, красавица, уже не вернется. Уехала с каким-то немецким офицером.
— Совсем один остался наш Кичи, — вздохнула старуха. — Сын у него есть от первой жены, а где — никто не знает. Шалопай такой, что не дай бог!
— А как этот господин относится к немцам? — спросил я.
— До того, пока жена не сбежала, он с ними хороший был, а теперь ругает их последними словами. Злющий стал.
…На следующий день добрались до Янши. По дороге шли наши войска, сплошной колонной двигались танки, автомашины, повозки. Навстречу группами шли люди — это были те, кого угоняли фашисты. Шагали усталые, голодные, но радостные — они возвращаются домой.
Село Янша оказалось довольно большим. Расположено оно было в широкой долине, изрезанной полями и виноградниками; немного в стороне от него, на взгорье, — высокие каменные стены монастыря. Но где располагалась разведывательно-диверсионная школа, когда и куда она передислоцировалась?
Стоим на пепелище. Единственная немецкая часть размещалась в этом селе в одном из монастырских зданий, за высокой стеной. Покидая село, фашисты взорвали здание.
Возвращаясь из монастыря, встречаем прохожего:
— Вы житель этого села? — обращается к нему Аркадий.
— Можно сказать, да, — отвечает он.
— Почему «можно сказать»?