Фрося не стала проявлять свою брезгливость и с отвращением всё же выпила мутное пойло с чёрствым хлебом, ей было необходимо не потерять физические силы, они впредь ей ещё как пригодятся.
Вскоре увели куда-то сгорбленную пожилую женщину в лохмотьях, а следом вызвали из камеры одну за другой молодух.
Одна из них с разбитыми опухшими губами, уходя, зло посмотрела на Фросю и сквозь зубы процедила:
— Мы ещё встретимся, сучара и ты ещё о многом пожалеешь.
Фрося сидела на верхних нарах, обхватив голову руками, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
Мрачные мысли наползали одна на другую и главная из них — как правильно себя вести в создавшихся обстоятельствах, чтобы как можно быстрей выбраться из этого кошмара.
Ведь, это только камера предварительного заключения, а впереди своей жуткой неизвестностью маячила тюрьма.
Из этих пугающих всю её сущность дум вырвал лязг открывающейся двери:
— Вайсвассер, следуй на допрос к следователю.
Глава 71
Фросю провели по тому же мрачному коридору, по которому нынче ночью её доставили в камеру, только на сей раз в обратнюю сторону.
Сопровождающий дежурный милиционер остановил её за плечо у двери, видимо, кабинета следователя.
— Заходи.
Фрося решительно переступила порог, она намеревалась сделать всё от себя зависящее, чтобы уже сегодня попасть обратно в свою квартиру.
За столом сидел мужчина средних лет в сером костюме, облик его был невыразительным — коротко подстриженные русые волосы, плоское лицо с носом картошкой, плотно прижатые к голове уши и только острый внимательный взгляд глубоко посаженных глаз, словно буравил вошедшую.
Молча несколько раз оглядев сверху до низу и обратно, он, наконец, изрёк:
— Пока присядьте гражданочка Вайсвассер, но мне кажется, что вам придётся и посидеть.
— Я не знаю, как вас звать-величать, но по какому праву вы меня задержали и пугаете.
— Ладно, шуточки в сторону.
Я майор милиции из ОБХСС, Вячеслав Андреевич Рощин, а теперь приступим к заполнению протокола допроса.
Он пододвинул к себе пачку листков.
— Фамилия, имя, отчество?…
И посыпались вопросы протокольного порядка.
Наконец, майор чуть отодвинув от себя заполненные листки, откинулся на спинку стула и вновь устремил на Фросю свой прощупывающий взгляд:
— И, так, рутинная часть закончилась, а сейчас приступим непосредственно к допросу.
Ефросинья Станиславовна, в ваших интересах добровольно и честно во всём признаться, таким образом мы сэкономим ваше и наше время, и вполне допускаю, что таким образом вы сгладите себе несколько годков заключения.
— Вячеслав Андреевич, я не имею представления, о чём вы меня спрашиваете и, тем более, обвиняете.
— Начнём с того, что для вас я не Вячеслав Андреевич, а гражданин следователь, а теперь по существу.
Даже не вдаваясь в подробности, откуда у вас такая огромная сумма денег и ценностей больше, чем на десять тысяч рублей, так только за не законное хранение крупных сумм и ювелирных, золотых украшений заработанных не честным трудом, вам полагается несколько лет тюрьмы.
— Я в Москву приехала не бедной женщиной, у меня в Поставах было хорошо налаженное хозяйство, излишки я продавала на базаре и собирала деньги на обучение детей.
— Ну-ну, пой ласточка, пой, вы мне сказки про белого бычка здесь не рассказывайте, с тех пор уже прошло двенадцать лет.
— Так я после прибытия в Москву жила на всём готовом под крылом, вам, скорей всего, хорошо известной — Клары Израилевны Вайсвассер, которая занимала много лет должность заместителя прокурора Москвы.
— Гражданочка, неужели ты думаешь, что я не ознакомился с твоей биографией, прежде чем вызвать на допрос?!
Мы уже более полу года копаем материал на тебя с твоим любовничком и компаньоном, который каким-то образом успел убраться из страны, но в этом мы тоже разберёмся.
Фрося сразу же обратила внимание, что следователь резко перешёл в обращении с ней на ты.
— Гражданин следователь, я вам никакая-нибудь урка, а уважаемая женщина, мать четырёх детей и по возрасту на несколько лет постарше вас буду, прошу обращаться ко мне уважительно, как следует это делать в официальных государственных заведениях.
Майор опёрся локтями на стол:
— А вы гражданочка Вайсвассер ещё та цаца, ну-ну, посмотрим, что дальше запоёте.
Вопросы следовали один за другим, но Фрося всё категорически отрицала и не называла имён, ссылаясь на то, что не имела личных контактов с компаньонами любовника.
— Гражданин майор, вы поймите, я только сопровождала Марка Григорьевича в его поездках и командировки, но ни с кем там не встречалась.