Фрося говорила и говорила, не сводя своего кипящего взгляда с Аглаи и замолчала лишь тогда, когда хлынувшие слёзы помешали ей продолжить.
Фрося опустилась обратно в кресло и закрыла лицо руками, ей резко расхотелось выливать гнев наружу, она была опустошена.
Аглая тоже не сказала больше ни слова, развернулась и вышла из зала.
За все годы дружбы между ними, это была первая размолвка.
Безусловно, каждая высказалась откровенно.
В разговорах между ними поднимались разные темы и они никогда не стеснялись касаться личного, и порой сокровенного, по отношению к мужчинам, а в обсуждении детей, каждая из них наоборот старалась смягчить накал, если возникали с ними трения, но тут был совсем другой случай.
Наверное, всё же и между близкими людьми есть темы, которых нужно касаться весьма бережно, а не «махать топором в посудной лавке».
Каждая из них отсиделась в своём углу и поостыв, нашли в себе душевные силы встретиться глазами.
Обе старались загладить неловкость, которая возникла в их отношениях, но это у них получалось неказисто, чувствовалась натянутость в словах и поступках.
Вечером Аглая не сказав ни слова, вышла из квартиры и не вернулась ночевать.
Фрося встревожилась ни на шутку и после мучительных колебаний, всё же позвонила Лиде.
Та, подняв трубку, душевно приветствовала Фросю и закидала вопросами о детях, самочувствии, об отдыхе в Одессе и казалось конца и края не будет этим вопросам, а затем перешла к рассказам о своих детях и новой квартире.
Фрося стоически выдержала весь этот словесный поток, потому что не знала, как перейти к интересующему её вопросу, но Лида вдруг сама поинтересовалась:
— Тётенька Фрося, я совсем вам задурила голову, вы же, наверное, хотели позвать маму к телефону, правда, она уже отдыхает.
Фрося от заявления Лиды тут же успокоилась:
— Лидочка не стоит её тревожить, пусть отдыхает, у меня ничего срочного к ней нет.
На душе скребли кошки, больше всего расстраивало Фросю, то, что Аглая по-сути находилась у неё в гостях, а она своим поведением создала такую обстановку, что подруга вынуждена была покинуть её дом, но зачем она это сделала так демонстративно.
Аглая не появилась и на следующий день.
Фрося металась по квартире, вынося свою злость и отчаянье на уборку, стирку и готовку.
Хорошо, что она находясь в расстроенных чувствах, обнаружила фрукты привезённые из Одессы и так многие уже испортились, и Фрося срочно стала закатывать компоты, и варить вишнёвое варенье.
Поздним вечером уставшая и в конец расстроенная, она сидела в кресле, тупо уставившись на экран телевизора.
Из тяжёлых дум её вырвал телефонный звонок, с затеплившейся надеждой бросилась в прихожую, но это была не Аглая.
Из трубки звучал с мягким украинским выговором голос Петра Филиповича:
— Здравствуй Фрося, скажи гарна жинка, тебя не затруднит позвать к телефону Аглашечку.
— Пётр Филипович, к сожалению она в данный момент не находится в моей квартире, но я могу дать номер телефона её дочери.
— Сердэнько, нам будет неловко обсуждать некоторые вещи в присутствии её домочадцев.
У меня будет к тебе большая просьба, пусть она завтра покараулит у твоего телефона с шести до восьми вечера, сама понимаешь, дозвониться бывает не легко, вчера мне этого не удалось сделать.
— Пётр Филипович, я всё сделаю, что от меня зависит, смело звоните.
— Фросенька, пока ты не положила трубочку, у меня будет ещё одна к тебе просьба.
— Я вас слушаю, всё, что в моих силах.
— В твоих, в твоих, будь добра, впредь обращайся ко мне на ты и по имени.
Фрося рассмеялась:
— Петя, спокойной ночи, я очень рада, что ты позвонил.
Фрося положила трубку и тут же подняла, набирая номер Лиды.
И на этот раз трубку взяла дочь Аглаи.
Фрося на сей раз без лишних разговоров позвала Аглаю к телефону:
— Да, Фрося, я тебя слушаю.
В голосе подруги чувствовались нотки обиды и настороженность.
— Аглаша, я сейчас позвонила тебе, не чтобы выяснять между нами отношения и вовсе думаю это ни к чему, мы можем спокойно остаться каждая при своём мнении и в дальнейшем, больше не касаться этого вопроса.
— Ладно, проехали, а почему ты, собственно говоря, позвонила?
— Только что я разговаривала с твоим Петей…
Аглая часто задышала в трубку.
— Петя велел тебе что-нибудь мне передать?
— Нет, он хочет говорить с тобой, но не желает звонить к твоей дочери, не знаю по какой причине, возможно, стесняется пока общаться с тобой в присутствии твоих близких, но это ты сможешь выяснить в личном разговоре с ним.