И чуть тише:
— Постарайся ей тоже понравиться.
И доброжелательный Фёдор Афанасьевич снова загоготал.
Фрося за руку распрощавшись с некогда хорошим приятелем Марка, который уже много лет был заведующим ЦУМа, захватив по дороге ничего не понимающую Аглаю, поспешила в кабинет, куда её уверенно направил Фёдор Афанасьевич.
Там их встретила радушно моложавая, симпатичная и модно одетая старший товаровед.
Фросе не понадобилось представляться, обе женщины сразу же узнали друг друга.
По стечению обстоятельств они уже несколько лет обе являлись любовницами заведующих магазинов и в фешенебельном ресторане Прага часто ловили на себе взгляды друг друга.
Нет, они никогда между собой не беседовали, но при встречах обменивались приветствиями и улыбками, как, впрочем, и сейчас:
— Фрося, какая неожиданность, слышала, слышала про Марка, как мне тебя жалко, осталась одна, надеюсь не у разбитого корыта.
— Аня, здравствуй дорогая, что поделаешь, незавидная судьба любовниц, все мы под богом ходим, а ты я вижу цветёшь, не родила ещё…
Ответный удар пришёлся в цель, ведь Анне уже было далеко за тридцать, а брачных уз и ребёнка у неё до сих пор не было и, похоже, не намечалось, а золотое время стремительно убегало.
— Фрося, мне Фёдор Афанасьевич передал твою просьбу, чем могу быть полезна?
Фрося раскрыла замок, стоящей на столе симпатичной дамской сумочки товароведа и на её глазах опустила туда двадцатипятирублёвку.
— Анечка, вот познакомься, ко мне приехала подружка из Сибири, денежки у Аглаи водятся, надо срочно её приодеть и обуть.
Аглая не успела даже рта открыть, а на неё уже повалился целый ворох одежды, которую она, пыхтя и отдуваясь мерила.
Туфли, босоножки и даже домашние тапочки только успевали отлетать в сторону для оплаты.
Такая же участь ожидала подходящую Аглае верхнюю и нижнюю одежду.
В кабинете у доброжелательной Анны Николаевны они задержались на хороший час, но выходили оттуда обвешанные многочисленными пакетами, коробками и свёртками.
На прощанье Аня обняла Фросю:
— Будь осторожна дорогая, мне Федя говорил, что там копают под вас не шуточно, поэтому я сильно удивилась, увидев тебя.
Может ещё всё обойдётся, твой Марик успел слинять, а мы с тобой ведь сошки маленькие.
Идёмте, я вас выведу потихоньку через служебный выход.
Глава 68
По дороге домой подруги заскочили в Елесеевский, в котором, как ни где, можно было приобрести самые лучшие продукты, в самом большом ассортименте.
Им пришлось там отстоять длинные очереди, но зато накупили массу вкусностей для угощения в провинциальном Ужгороде.
На завтра Фрося уже усаживала Аглаю в поезд Москва-Львов.
Им нелегко было протиснуться в вагон с большими и увесистыми двумя чемоданами, и разбухшей от продуктов хозяйственной сумкой.
Растерянная и взволнованная Аглая не могла ещё до конца поверить в происходящее, на выпавшее ей на долю ни то приключение, ни то счастье.
— Фросенька, ты меня выпроваживаешь словно царскую невесту, я такого шмотья в жизни на себя не надевала.
Хорошо, что за последний месяц скинула с десяток килограмм, теперь вещи не смотрятся на мне, как чехлы на бочке.
— Да, ладно тебе, Аглашка, ты ещё баба хоть куда, будешь правильно питаться и меньше заливать в себя спиртного, так вовсе станешь очаровашкой, красоты ведь тебе не занимать.
— Ах, отставь ты с этим, я же теперь буду питаться и выпивать в режиме моего ухажёра, а он мужик не распущенный, большую часть жизни провёл на службе, а там не забалуешь, а ещё он обещал свозить меня в Карпаты и потаскать по горам.
Фросенька, я забыла тебе рассказать, ведь он тоже охотник на мою голову.
Проводник попросил провожающих покинуть вагон и подруги крепко обнялись на прощание.
— Аглашенька, видит бог, как будет мне тебя не хватать, но я не имею права ломать твою судьбу, дай бог, у тебя всё сложится и сойдётся, как надо и ты ещё поживёшь себе на радость.
Звони мне регулярно, это же теперь не с Сибири, тут связь более-менее налаженная.
— Фросенька, конечно, буду звонить, к Новому году постараюсь уговорить Петю приехать к тебе в гости.
Подруги последний раз перед прощанием на долгое время крепко обнялись и расцеловались, смешивая на щеках слёзы друг друга.
Поезд тронулся, а Фрося шла следом и махала, и махала рукой, пока вдали не скрылся последний вагон.
В тот же день к вечеру она уже катила на дачу, находиться одной в пустой квартире ей совсем не хотелось.
Две недели она оставалась безвылазно в своём дачном домике, приводя в надлежащий вид участок и сам домик.