Но глаза бояться – руки делают: ровные тонкие нитки, выпряденные из на совесть перебранного льна, были готовы, Фрося сказалась хозяйке, что пошла в баню щёлок заварить и готовую пряжу отбелить, а когда вернулась, застала скупо улыбающуюся ведьму сидящей на скамье в горнице. А Василько, покачиваясь на неуверенных ещё ногах, ковылял к ней. Услышав стук открывающейся двери, повернулся, не устоял на ножках, шлёпнулся на попку и, протянув руки, сказал первое своё слово – Фося!
Примечания
*Изумиться – (из ума выйти) в старину означало сойти с ума.
13.2
Обычно немногословная Ягишна промолчала и молчала, пока все не повечеряли, пока потом они вдвоём споро прибрали и перемыли посуду, убрали недоеденное - горшок с удивительно вкусной полбовой кашей, с грибами и лесными корешками, да крынку с козьим молоком, в прохладу погреба. Потом Фрося уложила спать малого.
- Хотела тебя ещё подержать у себя, травными отварами попоить, кашами с грибами редкими да ягодами мяса на костях нарастить. - Заговорила ведьма, усадив девушку рядом с собой на лавку. - Но не ладно у вас. Возвращайся до дому. Сейчас тебе расскажу, что обещала, пойдём, на черепа глянешь. С них и начнём, свиту одень, комары к нам не подлетят, я травы нужные знаю, а застудиться тебе, после болезни, негоже. Оделась, что ли, пошли. И вопросы пока не задавай, потом спросишь, рассказ долгим будет.
Ведьме пришлось за руку тащить Фросю к частоколу – у той от ужаса ноги еле двигались. Когда дошли до частокола, Ягишна насмешлива спросила, - глаза сама раскроешь, или Неждана кликнуть, чтоб пособил? Или коровушку свою сама не хоронила?
Удивлённая Фрося подняла глаза, которыми до этого рассматривала двор под ногами и собственные лапоточки, и вздрогнула, как тот раз, но сил хватило не заорать и не сомлеть. Перед ней был череп, очень старый, пожелтевший, конский… В глазницах лежали гнилушки, начиная светится в подступающих сумерках. Чуть осмелевшая девушка прошла и осмотрела все черепа. Были тут и конские, и коровьи, и овечьи. Но три были человеческими, и глазницы этих черепов пылали куда ярче, чем глазницы животных.
На вопросительный взгляд девушки Ягишна кивнула, - человечьи. Но очень старые. И сейчас ещё срубленные головы сильно дурных людей, убийц да воров бесчестных, и тех, кто с войной приходит, на пику либо шест насаживают. А это давно было, ещё погоста вашего в помине не было, тут Баба Яга жила, не нонешная. А как Сосновка появилась, да деревеньки вокруг строиться начали, Яга вглубь леса перебралась, дом ведьмам оставила. Вот мы здесь и живём, каждая в свой черёд.
Подворье зачаровано от чужого взгляда, рядом пройдёшь и не заметишь, да морок сверх, кто наткнётся случаем, такое увидит, что без памяти убежит. Потом того человечка леший поводит кругами, чтоб в другой раз дорогу не нашёл. Как ты нашла да увидела – одна Макошь ведает.
- А почему человечьи так глазами светятся, жутко! Гнилушки так не горят, прям как угли. – Не удержалась Фрося.
Ведьма, в силу возраста, видать давно с любопытными девками дела не имела, но ругаться не стала, что её перебили, только насмешливо хмыкнула. А Фрося опасливо отодвинулась на шажок, чисто так, на всякий случай, всёж ведьма, хоть и жизнь спасла, а жутью от неё веет.
- Грибы особые, долго светятся, да морок сверху. Пойдём обратно, в избу. В светёлке на лавке удобней будет, разговор долгий. Постарайся поменьше вопросов задавать, мне тебе многое рассказать надобно. Потом морок на тебя напущу, чтоб забыла на время рассказанное, вспомнишь, когда надобно будет. А то твоя мачеха по лицу твоему всё считает.
Дело давно началось, да дело недоброе. Ведьма на нонешнее время я в здешних местах не единственная. Есть ещё одна, не такая сильная как я, и всё больше по лекарскому делу, да по заговорам.
Удержаться Фрося не смогла, - как тётка Сметанка?
Ждана Летовна, тётка батюшки твоего приёмного, травница. В семье у них передаётся. Да, она и полечить может и человека, и скотину. Она также знает, какие травы да корешки с ягодами какой цвет пряже да тканям дадут. Чем одёжку в сундуках переложить, чтоб моль да жуки не попортили. И много всякого про растения.
А ведьма в отвары силу добавляет, заговоры тайные знает. Я вот тебя, почитай из мёртвых подняла, понимаешь ты это, девонька? - Фрося встала, отвесила земной поклон, медленно распрямилась, глядя в неяркие синие глаза ведьмы, и из глаз девушки, против воли скатились слезинки, - мачеха. Отравить хотела, не насмерть, наверно, чтоб лишний грех на душу не принимать. Только она меня сильносолёным накормила, да квасу с собой дала. А я по жаре всё выпила, не подумала, с чего такая забота? Вкус у кваса был непривычный, меня сразу в сон потянуло, и голова кружилась сильно. Я только чудом в болото с тропинки не ухнула, с головой и с концами.