Ведьма кивнула, - лунная полуночница*, редкая травка, мало кто о ней знает, найти трудно.
- Зачем она так, батюшка бы меня замуж выдал, я бы ей и не мелькала больше…
- Так бывает. Завистливой Злата уродилась. Злоба да зависть ей свет белый застят.
Она старшая из двух сестёр, за цвет волос Златой назвали, по ней имя младшей подобрали: Злата да Осень, складно. Она красивей сестры, да нрав недобрый парней отпугивал, младшей раньше жених нашёлся. По обычаю, ждал, чтоб старшая сперва замуж вышла, сватов не засылал. Только Злата и это насмешкой, а не заботой поняла. И уговорила родителей её в Новгород свозить, к тамошней ведьме, про неё слава шла, что приворотное зелье ловко варит.
Фрося испугано охнула, приворотное зелье считалось запретным, за него могли сурово наказать, виру** взять не маленькую.
Ведьма покачала головой, - охаешь так, да не так. Приворотное зелье, на крови, да с наговором и обрядом, это худое дело. Человека воли лишает, привязывает к нелюбому, душу корёжит. Редко когда ведьма на такое решится, или Макошь и Род отплатят. Но бывает, что по-другому ещё хуже, тогда делают, я про такое много слышала, а видеть только один раз довелось.
Но Берёзиня ведьма травы шибко хорошо знает, наговаривать и морок пускать умеет, там силу ведовскую по-разному можно пользовать. Вот Березиня и придумала приворотное зелье на травах. Это не злое ведовство. Парень, либо девка, кого таким опоят, дня три только опоившего и видит, какой умелый добрый да пригожий! Потом морок спадает и можно додуматься, почудилось или нет, что это – суженый. Вдруг да взаправду, просто раньше не разглядел! Сил на такой морок много уходит, и не каждая ведьма сделает, секретом Березиня лет десять, как с другими ведьмами поделилась, да не каждая осилит. Вот про это зелье и посейчас тишком говорят, да земля слухом полнится.
Да Злата как-то прознала про ведьму. Осталась в Новгороде, ровно погостить у дальней родни, по дому помочь. И дождалась, что ещё одна девка за приворотом к ведьме пришла, ведьма велела за готовым через седмицу возвернуться.
Как девка то от ведьмы ушла, и сама Злата ведьме в ноги бросилась, какой лжи наговорила, никто не знает, но выпросила себе приворот на крови. А Елена травный просила. Хотела, чтоб парень её заметил, надеялась понравится. Чего вздрогнула, девонька, аль имя знакомое?
- Да, так маму звали, имени такого больше не встречала.
- Не трясись. Мамку твою Еленой звали, потому как дед твой невесту издалече привез. Из греков она, дочке имя дала, и внучке. Чай, другой Фроси по вашим местам нет?
- Мама хорошая была, не могла она, вскочила Фрося, - я соседей спрашивала, батюшка приёмный у них побывал, о маме люди хорошо говорят, и батюшка родителей добрыми людьми называл, не могла она волю отцу опутать.
- Сядь. – Прозвучало резко, но не зло. – Я тоже не сразу поняла. А Березиня как почуяла беду, так с Новгорода и уехала. По сей день себя корит. Злата к Березине пришла зелье забрать след-в-след за Еленой, да видать склянки и подменила. Кто теперь узнает причину, может опомнилась, злое зелье жениху, что присмотрела, поить передумала, а может, сразу так задумала.
Только думаю я, мамке твоей она позавидовала, что парня она по сердцу нашла. Или просто пакостила по злобе.
Мамка твоя, видать, через время поняла, что с зельем не чисто. Отец твой как зелье выпил, никого, кроме неё не видел, и стал, ровно заколдованный, сразу свадьбу играть решил. Свадьбу сыграли, а детей долго не было, ты только на третий год после свадьбы родилась.
Елена не просто хорошая была. Её Коровница поцеловала, а Макошь благословила быть Коровьей Защитницей. И телушку ей послали непростую, чтоб вместе с тобой росла. Помнишь ли коровушку?
- Да я посейчас с ней говорю, глаза закрою – вижу. Разумница была, второй такой коровки не будет. Дочка, ну телушка, что от Рябушки, выросла, ведёрница, сейчас у тётки Сметанки, на Рябушку похожа, но всё одно, не такая. У Рябушки шерсть на солнце ровно каменья самоцветные играла, я видела. Только мне даже тётка Сметанка не верит.