— Ты, наверное, думал, что я отступлю, как только услышу часть про сломанное запястье. Я способна на что-то большее, Нико, чем сломать пару костей должникам. Поверь мне.
— И чем же ты хочешь заняться, когда станешь Мадонной? Будешь бегать с пистолетом и убивать людей?
Я закатила глаза, что не понравилось Нико.
— Может, ты хочешь занять роль Капо? Убьешь меня, сославшись на несчастный случай и будешь править “Семьей”.
Меня задевало то, что он каждый раз говорил о своей смерти от моих рук.
— Ты же знаешь, что вместо тебя поставят Тео. Женщина никогда не будет править этим миром в одиночку.
— Это и останавливает тебя от моего убийства?
Как он мог так говорить? Что на него нашло?
— Это останавливает меня от убийства твоих братьев. Я не в силах буду убить стольких мужчин разом. Да и к тому же, младшие Боссы просто возьмут и заменят вашу династию на чью-нибудь другую.
Нико не посмотрел на меня, когда остановил машину около моего дома.
— Но ничто не остановит меня от убийства каждой шлюхи, к которой ты прикоснешься. Как думаешь, люди сильно расстроятся, если я избавлюсь от Софии или поблагодарят меня за то, что я, наконец-то, избавила их от ее уродливого лица?
Нико сердито посмотрел на меня.
— Просто вылезай из гребаной машины, Адриана.
Весело выводить его из себя и сердить. Мне нравилось. Он заслужил все это своим поведением со мной.
— До скорой встречи, милый.
Я наклонилась, чтобы поцеловать мужа в щеку, но он отвернулся от меня. Я чувствовала себя смущенной и злой.
— Не будь таким вредным, Нико, — сказала я, схватив его за подбородок.
Он позволил мне повернуть его лицо к себе. Я медленно поцеловала его губы, а после вышла из машины. Мне совершенно не нравилось его поведение. Он волновался за Софию? Не может быть, чтобы эта шлюха для него что-то значила. Не могла. Нико бы не стал клясться мне в верности, если бы хотел и дальше трахать ее.
В доме было необыкновенно тихо и одиноко. Ни горничных, ни поваров, только охранники в соседнем строении. Я редко оставалась одна. Рядом всегда были Диего, Аврора, родители. Это давило на меня. Сейчас же я могла попрощаться со своей прошлой жизнью в одиночестве.
Я прожила в этом доме всю свою жизнь. Всегда делила комнату с младшей сестрой. Теперь все изменится. Шкаф, забитый до этого мужскими строгими костюмами, будет разбавлен разноцветными платьями.
Я подошла к полупустой коробке. В ней лежали фотографии в рамках, которые я раньше не видела. Аврора, по всей видимости, в последний момент распечатала несколько наших совместных фотографий и спрятала их. Я улыбнулась. Я буду так сильно скучать по ней. Мое сердце разрывалось на части, когда я осознавала, что уеду, а моя малышка останется здесь совершенно одна.
Я подошла к следующей коробке. Книги. Их было немного и все они не были моими любимыми. Я убрала коробку на самую верхнюю полку в шкафу, чтобы никто не заметил ее. Вещей было много. Некоторые из коробок не были подписаны, и я понятия не имела, что же может в них находиться. Надеюсь, мама не решила избавить от старого ненужного хлама.
После обеда приехали родители в сопровождении грузчиков. Мама хотела проверить все ли вещи я забрала, но я уверила ее в том, что проверила все несколько раз. Мама скептически фыркнула.
— Не волнуйся. У меня будет повод вернуться, если что-то оставлю.
Взгляд мамы ясно сказал о том, чтобы я не смела возвращаться в этот дом.
— Папа, можно поговорить с тобой перед отъездом? — попросила я, отвернувшись от матери.
Мама кинулась в сторону грузчиков, крича при этом, чтобы они аккуратно обращались с вещами.
— Вы хоть представляете сколько стоят вещи в этих коробках?
Как будто бы деньги имели значение. Мама просто хотела показать свое превосходство.
— Конечно, моя драгоценная.
Взяв папу под руку, я прошла в его кабинет. На секунду растерялась, не зная, как вести себя рядом с ним теперь.
— Не знаю от чьего лица просить тебя об одолжении. Я твоя дочь, но представляю “Семью”, а не “Коза Ностру”.
— Ты всегда будешь моей дочерью, Адриана. Всегда будешь моей маленькой воинственной девочкой. Ты теперь часть “Семьи”, но я всегда буду готов услышать тебя. О каком одолжении пойдет речь?
— Авроре уже шестнадцать лет, папа. Я знаю, что в скором времени вы начнете искать ей мужа. Я хочу выдвинуть своего кандидата.
Папа напрягся.
— Ты же понимаешь, что не можешь вечно выдвигать свои требования, Адриана.
— Понимаю, папа, понимаю. Уверена, если бы люди узнали, что я натворила, то не упоминали бы мое имя и свадьбу в одном предложении.