*
Тревожная новость об исчезновении человека пришла в полдень. Но начинался этот день так, как и было запланировано. С утра всех военнослужащих части построили на плацу, вынесли флаг Российской Федерации, вручили Беркуту красивую кожаную папку красного цвета с текстом присяги и велели громко зачитать перед строем. Он и зачитал. А потом сжал челюсти, чтобы подавить внезапный зевок. Ибо не выспался из-за своих ночных раздумий. Подписал документ - обязательство служить в качестве рядового срочной военной службы, ему символически вручили автомат, который тут же отобрали, сразу после завершения торжественного мероприятия и прозвучавшей команды отправляться всем на завтрак. Приставленный к Беркуту Земцов добросовестно взялся за порученное дело - ходил за ним по пятам и снимал на камеру заготовку для будущего "кино". Остальные солдаты смотрели на них с любопытством, шушукались между собой, но попыток пообщаться или задавать вопросы не предпринимали. В столовой, в отличие от вчерашнего ужина, было светло и шумно. Линия раздачи оказалась чем-то вроде шведского стола, где солдаты сами могли набрать себе простой и сытной еды. Беркут с удивлением обнаружил, что почти никто не берёт выставленные бокалы с какао, все предпочитают хранящиеся в холодильнике коробочки с соком. Немного поломав над этим голову, он вспомнил, что когда умывался, горячая вода из крана текла ржавая, а холодная отдавала странными запахами мела и какой-то химии. Если именно эта вода (ну а какая ещё?) идёт здесь на приготовление супов и напитков, дело плохо. В холодильнике бутылок с простой водой не наблюдалось. - А чистую питьевую воду здесь можно добыть? - спросил Беркут у рядом сидящих солдат. - В магазине есть газировка, - ответил один из них, - Без газа нету. - А где этот магазин? - После завтрака пойдут пацаны, можешь присоединиться, - ответил тот и уткнулся в тарелку с кашей, давая понять, что разговаривать не настроен. Ветер сегодня был очень сильный. Отправившимся в магазин солдатам велели идти плотной очередью и держать друг друга за ремни. Вокруг пуржило, и уже в нескольких шагах ничего не было видно. Вдруг Беркут увидел в этой пурге тёмный летящий в воздухе силуэт и резко остановился, не обращая внимания на дёрганье его за ремень. Он изо всех сил пытался понять, что именно видит, есть ли опасность, грозящая ему и остальным солдатам, случайно оказавшимся сейчас на открытом пространстве. - Собака летит, - крикнул один из солдат. В самом деле, это была отчаянно растопырившая лапы чёрная мохнатая собака, которую откуда-то поднял и переносил ветер. Всего лишь собака. Не нечисть. Беркут снова тронулся с места, чувствуя, как его самого с разных сторон толкает и тянет ветрище. В магазине солдаты в основном покупали сигареты, и после этого курили, сгрудившись в круг у стены магазина. Беркут, вынужденно вставший в этот кружок, сказал: - Иглу. Вспомнил слово, которым назывались домики у северных народов, кроме чума. Крутилось в голове... - Ещё яранга есть, - заметил один из солдат. - Мы как раз сейчас тут этот северный домик своими согнутыми телами построили - улыбнулся Беркут. - Покурили? Пошли, а то сейчас нас снегом занесёт по самый дымоход. Как ярангу, - сказал Земцов. Ввиду сильного ветра наряды солдатам на уборку территории в тот день не раздавали, а провели нечто вроде импровизированного концерта в "красном уголке", продолжив, тем самым, торжество по случаю принятия присяги новобранцем. Квартет музыкантов сыграл что-то бравурное на духовых инструментах, потом один солдат под аплодисменты зрителей мастерски отбил чечётку, а после предложили выступить "виновнику", явить публике какой-нибудь свой талант. Если он есть. Беркут подумал, вышел перед зрителями и прочитал по памяти стихотворение, навеянное ему окружающей обстановкой.