– Только глупец оставит подземный ход без внимания. Я помогу, если ты не против?
Сашка скрипнул зубами.
– Что ж, идем.
И Кирилл поплелся за ним в церковный подвал.
В хранилище было темно. Окна ютились на самом верху, под потолком, и те пыльные, так что света от них мало, но в таком месте и должен властвовать мрак – старинные свитки и иконы очень чувствительны к условиям среды. Всюду, прямо на каменном полу, громоздились тяжеловесные сундуки, коробки с неразобранными вещами, стеллажи и этажерки. Сашка осмотрелся. Он включил свет и двинулся к дальней стене.
– Ты знаешь, где искать? – спросил диакон.
Сашка пожал плечами:
– Якобы, проход соединяет старые постройки монастыря. Церковь стоит на границе территории, значит там и там, город. – Сашка показал вперед и влево, – Следовательно, остаются эти две стены. Давай осмотримся.
Они побродили по подвалу, озираясь. Сашке было неуютно в компании диакона, говорить не хотелось, однако, они спустились сюда в поисках хода, и пришлось спросить:
– Я редко тут бываю, а тебя отец водил сюда недавно. Тебе не бросилось в глаза ничего особенного, подозрительный сквозняк или стеллаж стоял криво?
Диакон покачал головой:
– Здесь вообще не очень-то аккуратно. Я говорил батюшке, что хранилищу следует уделить больше внимания, он со мной согласен. – Кирилл расплылся в елейной улыбке, тогда Сашка отвернулся, чтоб не видеть ее, – Если дверь и есть, она наверняка заложена теперь камнями.
– Подразумевается, что вор попадает в подвал по тайному ходу, значит, дверь просто спрятана.
– Но здесь все стены на виду и никаких признаков лаза, если только он не в полу…
– Этот стеллаж придвинут вплотную, – то был даже не стеллаж, а старомодный пузатый шкап, – Давай подвинем.
Они взялись с двух сторон, диакон счел нужным заметить:
– Будь аккуратен, вещи внутри старинные, если что-то упадет, мы можем потерять это навсегда.
Сашку неприятно задело его замечание, будто он сам не мог додуматься беречь иконы:
– Давай уже.
Они вцепились в шкап с двух сторон, но он не поддался. Сашка попробовал навалиться плечом, но лишь расшатал, так, что иконы внутри заходили.
– Что ж он какой тяжелый!
– Это какой-то антикварный буфет, – выразил догадку диакон, – Он даже не похож на те стеллажи, где батюшка держит реликвии. Видимо стоит тут с допотопных времен, ажно в землю врос.
Сашка пошарил фонарем по полу.
– Глянь-ка, – он присел на корточки и посветил у ножек шкапа. На каменном полу виднелись блеклые отметины.
– И что, – Кирилл тоже разглядел следы.
– Похоже, буфет уже пытались сдвинуть.
– Мы вдвоем его не осилили, полагаешь, воришка справился бы с ним в одиночку? – диакон ухмыльнулся, – Да и слишком хлопотно ворочить его туда-сюда за каждым разом.
– Верно, – задумчиво протянул Сашка,– отметины бледные и слишком короткие, они были бы глубже, если б мародер все время передвигал сервант.
– Оставь,– отворачиваясь, прогнусил диакон.
Кирилл потерял всякий интерес и отошел в сторону. Он протопал вдоль стены, ленно и вяло оглядывая все вокруг. Тем временем Сашка отступил на шаг, чтоб окинуть сервант новым взглядом.
– О, какой я тугой! – ругнулся он. Диакон тут же обернулся. Шкап остеклен только сверху, где и лежали иконы, но нижняя пузатая часть его была закрыта под буфет. Сашка нетерпеливо распахнул нижние дверцы, луч фонаря скользнул внутрь и тут же застыл в глубине. В этой части серванта не было задней стенки, ее выдрали, довольно грубо и, видимо, быстро. Меж тем за дырой угадывалась дверь. Кирилл наклонился ближе к Сашке, чтоб лучше рассмотреть, что внутри. Сашка на карачках пролез в буфет и посильнее пихнул приземистую полукруглую дверь хода. Перекошенная от влаги и времени, она медленно отошла от стены, углом процарапав по земляному полу тоннеля. Однако, отворилась не пискнув.
– Кто-то смазал петли.
Кирилл изумленно таращился внутрь буфета.
– Как мы уже решили, шкаф тут давно, значит проход был спрятан много лет назад, вы правда не знали о лазе?
– Я тут не бываю. А отец может и знал.
Сашка притащил небольшой деревянный ящик и прижал им дверь, чтоб не захлопнулась. На четвереньках он протиснулся сквозь буфет и ладонями нащупал холодную землю тоннеля. Пропыхтев, он поднялся на ноги.
– Ты идешь? – крикнул он диакону, – если узнаем куда он ведет, поймем откуда приходил вор.
Задравши полы рясы, чтоб в ногах не болталась, Кирилл пролез в подземный ход. Сашка навел фонарик внутрь подземелья: оттуда веяло спертой сыростью, холодом и странной печалью, рваные пряди пухлой паутины обрамляли потолок. Проход был низким, так что Кирилл едва не доставал верха макушкой, а вот Сашке приходилось нагибаться. Стены и потолок были выложены камнем. Вода подтачивала кладку – кое-где виднелись желобки от настойчивых струек, а земляной пол был весь изрыт тяжелыми каплями. Кладка пучилась, встречались выпавшие кирпичи, а на потолке, то здесь, то там, некоторые камни выбивались из общего ряда и опасно висели над головой. Под ногой – влажный, усыпанный чем-то, земляной пол, весь корявый. При каждом шаге потрескивало.