***
В своих чувствах к убийце Марата – девчонке Шарлотте Корде он так и не смог определиться. С одной стороны, ему было даже жаль эту глупую наивную бедняжку, которая полагала, что Марат – единственный виновник гражданской войны. По мнению Фукье, которое он никогда и никому не высказывал, виновниками были все. он в том числе.
Он давно уже знал, что виновнее других, что действует так, как его вынуждают, что позволяет себе идти на поводу у тех, кого не считает абсолютно правыми. Но шел, позволял, не мог от этого спать и есть, не мог смотреть на жену и детей, и пил, пил, пил…
С другой стороны – Шарлотта Корде вызывала в нем ярость. Еще бы! С ее смертью, с ее деянием можно было начать массовое истребление жирондистов и вообще всех врагов республики.
Во время процесса над нею Фукье едва не утонул в бумагах. Одни писали ему угрозы, другие требовали немедленной казни, третьи оскорбляли всех, кто посмеет тронуть деву, что боролась за свободу, а четвертые закладывали тех, кто неосторожно высказался или неосторожно позволил себе заметить что-то, что противоречило новой политике революции.
Фукье долго снилась Шарлотта. Холодная, презрительная, улыбающаяся.
-Вы рабы, - говорила она, - рабы тирании, а думаете, что защищаетесь законы. Мне не нужно было ждать, когда кто-то научит меня ненависти к вам. Мне хватило зрения и слуха, чтобы научиться ей самой.
И Фукье просыпался в кошмарах. И пил.
-Ты снова за бутылкой!- расстраивалась жена.
А Фукье даже не сразу мог вспомнить, как ее зовут – так он был безумен.
***
Королева…или вдова Капет! Ха. Женщина до последнего сохраняла королевскую стать, несмотря на то, что у нее осталось всего два платья, одно из которых было чиненым на три лада. И даже несмотря на то, что с ней в камере, оградившись занавеской, постоянно был один или два стражника.
Женщина, блиставшая короной и двором, нарядом и роскошью, обратилась в свои тридцать с лишним лет в старуху, посеревшую и выцветшую, но сохраняла стать!
Фукье выступил обвинителем. Фукье знал, как должен сказать и повести обвинение против бывшей королевы, против павшей властительницы.
Он не любил королевы. Но он жалел женщину, у которой выцвел взгляд, у которой дрожали руки, но голос оставался ясным.
Она расшиблась о низкую притолоку камеры и некрасивая ссадина осталась на ее лбу и Фукье даже посочувствовал ей. про себя, конечно.
На самом же слушании ее дела, которое шло весь день, и которое истомило королеву – ей не подали еды и не позволили перерыва, Фукье увидел, как ей подали воду. Он должен был нахмурить брови, он должен был заставить смельчака оправдываться за это, но про себя даже поблагодарил его за эту смелость.
Вдова Капет закончила свой путь единственно возможным ей путем.
***
Имена жирондистов – молодых, не знавших еще жизни, неоперившихся птенцов Фукье уже старался не отмечать про себя. Ему было страшно смотреть на этих людей, которые были чуть-чуть старше его первенца и которые уже шли умирать.
Они умирали по-разному. Кто-то начинал плакать, кто-то молить, кто-то пытался договориться, но в большинстве – они смеялись и даже шутили, сохраняли презрение. И от этого было хуже всего. Сколько смертей и боли должны были увидеть люди, чтобы наплевать на смерть и отречь инстинкт выживания?
Фукье не думал об этом. Он пил и ему казалось, что в снах он видит казнь каждого из них. И что сам он стоит в очереди на гильотину. Просыпаясь, жалел, что не умер, что нет еще очереди, что его место не там, на площади, а во Дворце Правосудия, где уже все пропиталось по его мнению кровью и смертью.
Процессы, в которых Фукье словно бы не участвовал. Дурная слава, как за человеком, который не берет взяток, неумолим. Насмешливые клички в толпе:
-Цепной пес!
-Пес тиранов!
-Ручной прокурор!
Это было безобидным. Самым безобидным. Нападки в газетах врагов. Нападки в газетах старых друзей. Фукье терял себя. Он не знал, когда наступает ночь, а когда приходит день.
И пил. Снова пил. Прикладывался к горлышку бутылки, как к источнику жизни.
Жена перестала ругаться с ним. Дети перестали его ждать. Они уже знали, что если отец семейства и приходит к ним, это не значит, что он с ними и что он вернулся.
Фукье же не узнавал себя в зеркало. Он не мог поверить и понять, что с ним творится и кто этот старик, откуда у него столько морщин и столько дрожи в душе. А еще…почему ему все время так холодно?