Таково решение двух проблем, поставленных в книге "Надзирать и наказывать". С одной стороны, дуальность форм и формаций не исключает общей имманентной причины, действующей в неоформленном. С другой стороны, эта общая причина, предполагаемая в каждом случае и в каждом конкретном устройстве непрестанно отмеряет смешения, захваты и перехваты элементов или сегментов обеих форм, хотя последние являются и остаются несводимыми друг к другу, гетероморфными. Не будет преувеличением сказать, что всякое устройство представляет собой жидкую кашу, в которой перемешано зримое и высказываемое: "Тюремная система объединяет в одном и том же образе разные виды дискурса и архитектуры", программы и механизмы[25]. "Надзирать и наказывать" — это книга, где Фуко явным образом преодолевает очевидный дуализм своих предшествовавших книг (этот дуализм уже проявлял тенденцию к самопреодолению, развиваясь в сторону теории множеств). Если знание состоит в переплетении зримого и высказываемого, то власть выступает как его предполагаемая причина, и наоборот: власть подразумевает знание как бифуркацию, как дифференциацию, без которой она не смогла бы перейти к действию. "Не существует отношения власти без коррелятивного формирования поля знания, как знания, которое не предполагало бы и не конституировало бы одновременно отношений власти"[26]. Ошибкой и лицемерием было бы считать, что знание появляется лишь там, где взаимодействия между силами временно прекращены. Не существует такой модели истины, которая не отсылала бы к какому-нибудь типу власти; нет ни знания, ни даже науки, которые не выражают или не вмешивают в свою практику какую-либо осуществляющую свои функции власть. Всякое знание движется от зримого к высказываемому и обратно; и все-таки между ними нет ни общей тотализирующей формы, ни даже конформности или взаимно однозначного соответствия. Между ними существуют лишь трансверсально действующие соотношения сил, которые обнаруживают в дуальности форм
условие для собственного действия и собственной актуализации. Если происходит коадаптация форм, то она возникает при их "встрече" (если оказывается вынужденной), а не наоборот: "встреча получает свое обоснование только благодаря новой необходимости, которую она образует". Так, например, обстоит дело со встречей "зримостей" тюрьмы и высказываниями уголовного права.
Что же Фуко называет машиной, абстрактной или конкретной (он говорит о "машине-тюрьме", но также и о машине-школе, машине-больнице…)?[27] Конкретные машины — это схемы взаимодействия, биформальные устройства, а абстрактная машина — это неформальная диаграмма. Короче говоря, машины бывают социальными прежде, чем стать техническими. Или точнее, прежде, чем появляется технология материальная, существует некая человеческая технология. Несомненно, она оказывает свое воздействие по всему социальному полю, но для того, чтобы она сама стала возможной, необходимо, чтобы ее инструменты и материальные машины были отобраны диаграммой и приняты в схемы взаимодействия. С подобной необходимостью часто сталкивались историки: оружие гоплитов включается в схему взаимодействия военного строя фаланги; стремя избирается диаграммой феодального строя; развитие от палки-копалки к мотыге, а затем к плугу не выстраивается линейным образом, а "отсылает" к соответствующим коллективным машинам, видоизменяющимся в зависимости от плотности населения и времени распашки пара[28]. В этой же перспективе Фуко демонстрирует, почему винтовка как инструмент существует только в рамках "совокупности устройств, принципом которых является уже не подвижная или неподвижная масса, а геометрия отделяемых и составляемых сегментов"[29]. Итак, технология представляет собой явление прежде всего социальное, и только потом — техническое. "По сравнению с доменными печами или с паровой машиной, паноптигзи не так хорошо известен… Но было бы несправедливо сравнивать дисциплинарные технологии с такими изобретениями как паровая машина… Их гораздо меньше, и тем ке менее, в некотором смысле, их намного больше"[30]. Если же: технологии в узком смысле этого слова "укореняются" в схемах взаимодействия, то происходит это потому, что сами: схемы взаимодействия со своими технологиями подбираются с помощью диаграмм: например, тюрьма может существовать в самодержавных обществах как явление маргинальное (письма с королевской печатью о заточении без суда к следствия); как аппарат она начинает существовать лишь с того момента, когда новая диафамма, диаграмма дисциплинарная, дает ей возможность переступить "технологический порог"[31].