Сыч культурно открыл даме дверь, предлагая расположиться на переднем пассажирском сиденьи. Он не допускал , чтоб кто-то сидел за спиной. Издержки профессии.
Они тронулись с места, быстро набирая скорость. Нужный адрес Жека выяснил ещё несколько дней назад, когда обнаружил интерес определённого толка со стороны местного авторитета к своей дочери. Спустя некоторое время, Сыч уже долбил кулаками в тяжёлую кованую калитку высокого забора.
—Ты чего, мужик?
Нарисовался Мишка Хромой, недоумевающий, какой идиот сошёл с ума настолько, чтоб ломиться в дом Большого, да ещё и посреди ночи.
—Васька вернулся?
—Ты кто такой, придурок?
Времени на политесы не было совсем. Сыч шагнул к помощнику авторитета и одним резким движением заломил тому руку, прижимая мордой к металлическим воротам.
—Послушай ты, шестёрка недоделанная, я спросил, вернулся ли твой шеф. Значит мне насрать на твоё любопытство и интересует только эта информация. Я жду.
Мишка скулил и старался вырваться из захвата. Пришлось немного повозить придурка рожей об украшенную вензелями поверхность, отчего Хромой взвыл не своим голосом, чувствуя, как на выпуклых узорах остаются куски его кожи.
—Нету его! Нету! С бабой он. Уехал в ресторан.
—На связь давно выходил?
—Так уже часа три, как не слыхал. Ему что, сейчас, до разговоров что ли? Отпусти, больно же!
Вот это бандиты нынче пошли. Чуть повредил симпатичную рожу и уже в слезы. Тьфу! Ну, что за поколение растёт. Сыч выпустил Хромого и сделал шаг в сторону, в глубине души понимая, что скорее всего уже опоздал.
—Название ресторана?
—"Южный закат". Ну, ты, блин, маньяк.
Мишка лихорадочно ощупывал кровящее лицо.
—Сейчас я еду туда. А ты поднимай пацанов и ройте все самые тёмные углы города. Ищите Ваську. Может даже ещё живой.
Хромой вылупился на ночного гостя, плохо соображаю, что за бред тот несет. Да кто в здравом уме на Большого попрёт?
Сыч развернулся и пошёл к машине, из окна которой выглядывала крайне заинтригованная Марта. Увиденная сцена её ничуть не напугала. Пожалуй, даже возбудила. Вот это мужик! Вот это силища! Таких уже и не осталось в это современное время господства подозрительно следящих за модой пародий на самцов.
Сыч прыгнул за руль и, вжав педаль газа в пол, погнал в сторону ресторана. Персонал заведения уже закрыл дверь и собирался разбредаться по домам. Однако несколько привлекательных бумажек центробанка позволили Жеке узнать, что да, была такая парочка. Ушли. Пару часов назад. За столик к ним подсаживались ещё двое. Красивый чернявый парень лет двадцати пяти и дочка Берга. Конечно, она. Кто ж не знает семейство старого еврея? Покинули ресторан почти сразу вслед ушедшей девушке, фото которой нервный мужчина сейчас суёт прямо в лицо.
Сыч вышел на улицу, чувствуя, как ощущаемая весь вечер тревога обретает чёткий силуэт. Ну, падла, задушу собственноручно, подумал старый киллер. Сев в машину, он направился к берегу моря. Припарковался, молча открыл свою дверь и остановился только у края высокого обрыва, ожидая Марту. В тот момент, когда под лопатку ему должно было войти острое лезвие, Сыч сделал шаг, уходя с линии удара, и, крутанув женщину вокруг собственной оси, зажал локтем её горло, прижимая к своей груди слегка обмякшее от удушья тело.
—Кто?
Марта брыкалась, лягалась и пыталась безуспешно вырваться, но воздуха, поступающего в её лёгкие становилось все меньше.
—Я спрашиваю, кто? Заказчик. Говори, сука, тогда, возможно, оставлю в живых.
—Ланской. - Прохрипела одна из немногих женщин, работающих в их общей сфере.
Сыч матернулся и резким движением дёрнул голову Марты в бок. Сухой щелчок сломавшихся позвонков, лёгкое движение рукой и тело рухнуло с высокого обрыва вниз.
Сыч посмотрел на распростертую, лежащую в позе, которую ни один живой человек не повторил бы, бабу и, плюнув на неё сверху, пошёл к машине. Одно он знал точно. Вот этой безолаберности не простит себе никогда. Ведь дамочка вызвала подозрение сразу. Чуял знакомый душок убийств от неё. Нет, же, захотел поиграть в пенсионера, думая, что коли прислали за ним, сама себя выдаст. Если же, по стечению обстоятельств, она просто приехала отдохнуть к морю, а такое с ними тоже бывает, все-таки люди, а не роботы, то разойдутся миром.
А ведь всю цепочку можно было легко проследить от неё. Сыч сжал руль, потом несколько раз ударил по нему кулаками. Злость и отчаяние требовали выхода. Что ж, придётся полагаться только на свой нюх. Киллер завёл автомобиль и направился к городу.
Десятая глава
Разумовский стоял, прислонившись к стене возле двери, и сложив руки на груди. Взгляд его изучал мою персону, выискивая что-то, известное только ему одному.
—Ну, я смотрю, кавалер у тебя не особо пылкий. Одежда ещё на месте и помада не размазана. Ждал до комфортных условий?
—Тебе какое дело?
Я демонстрировала холодное презрение. По-крайней, мере очень старалась. Выходило, честно говоря, так себе.
—Мне-то? Никакого. Только я бы трахнул такую горячую девочку прямо в машине. Уж очень ты сегодня, милая, возбуждающе хороша. Мысли рождаются исключительно похабные и порнографические.
Каждое его слово отзывалось внизу живота горячей волной, накатывающей, словно море во время шторма. Это нормально вообще? Он даже не дотронулся, а я уже готова раскорячиться, словно сучка во время течки.
—Как жаль, что наши желания не совпадают.
—Ты уверена, милая?
Разумовский отлип от стены и двинулся в мою сторону. Я попятилась назад, совершенно не собираясь позволять своему расшалившемуся либидо взять верх над здравым смыслом. Иначе эта эпопея с сердечными страданиями не закончится никогда. А резать надо, по живому, чтоб начать, наконец, существовать в ладу с собой, нормально. Сомнительное определение для моей персоны, но Сашу из жизни вычеркнуть пора однозначно.
Однако у Разумовского, похоже, на этот счёт были совсем другие планы. Я отскочила в сторону, стараясь, чтоб между нами оказался большой кожаный диван, стоявший посредине гостиной, а он, рванул с места, перепрыгнув через мешающую добраться до меня мебель, словно элитный скаковой рысак. Я метнулась к спальне, собираясь закрыться в комнате, пока этот волнующий мой организм индивид не свалит восвояси, он бросился наперерез, ухватил меня за шею, а затем прижал к стене, вставив между ног колено и фиксируя мои запястья над головой своими сильными руками. Накачался, гад, мне на беду. Не вырвешься. Я пыталась освободить хоть одну конечность, чтоб либо вцепиться в его красивую рожу, либо засадить со всей дури в самое нежное место любого мужика. В итоге получалось, что мои подергивания приводили к активному трению между нашими телами.
—Мммм, милая, это крайне сексуальная игра. Она возбуждает меня ещё больше.
Я застыла, чувствуя весьма даже заметный результат своих действий, который теперь откровенно упирался мне между ног. Боже мой, я хотела его с неменьшей силой, о чем доподлинно сообщали мои безобразно намокшие трусики.
Разумовский оставил на запястья одну руку, а второй нырнул под платье, пробираясь пальцами к очевидному факту моего безумного желания.
—Ого, милая, твоя влажность так же горяча, как воздух субтропиков.
Скотина, ещё издевается. Я снова дернулась, по глупости не соображая, что тем самым лишь позволила его пальцам скользнуть внутрь.
Саша тяжело дышал, не сводя глаз с моего лица. Ещё одно движение руки и я, не выдержав, застонала, зажмурившись, словно блудливая кошка, от удовольствия.
Ну, собственно говоря, все беседы в этот момент закончились, как и моё настойчивое желание забыть Разумовского, которое приказало долго жить, уступив место сумасшедшей, сметающей жалкие остатки сопротивления, страсти. Он подхватил меня на руки и понёс в спальню, стараясь не врезаться по дороге в стену или какой-нибудь предмет обстановки, потому что я с таким безумием терзала его родные любимые губы, что двигаться Саша мог только в одном направлении - конкретно в меня.
Моё, истосковавшееся по его рукам, тело дрожало от восторга и ожидания того самого момента, когда он, распластав меня на кровати, раздвинет бедра, чтоб войти, двигаясь в такт ударам счастливого девичьего сердца. Как же это хорошо, как же правильно, ощущать себя частью любимого человека.
Когда мы, наконец, смогли оторваться друг от друга, а дыхание перестало сбиваться от его низких стонов и моих, надо признать, чрезвычайно громких криков, Саша поднялся с кровати, чтоб принести холодный сок, заботливо приготовленный персоналом гостиницы и стоявший в небольшом мини-баре в ожидании подходящего момента.
Разумовский протянул мне полный стакан, а сам уселся на край постели, слава богу, прикрыв выдающиеся части тела простыней, потому что мой взгляд то и дело к ним возвращался.
—Ну, что, по старой традиции устроим нашу игру "угадай, кто и зачем появился"?
Я напряглась, потому что в данный момент говорить о работе хотела меньше всего.
—Да ладно, - Усмехнулся этот соблазнительный дьявол, являющийся моим личным криптонитом. — Жутко интересно, правильно ли я расставил все составляющие по местам. Давай-ка сам и начну. Значит так, милая. Бриллиант Берга, подозреваю, привлёк твоё внимание давно. Трудно азартной малышке жить с мыслью, что такое сокровище ей не принадлежит. Дело за малым. Нужна была соответствующая история, чтоб попасть в этот очаровательный город по уважительной и не привлекающей внимание причине. Ты изучила биографию еврея и узнала, что на определённом этапе своего жизненного пути он был знаком с твоим опекуном. Вот так удача. Вот так фарт. Ты начала осторожно вкладывать в голову Сыча мысль о спокойной пенсионной жизни. Пару раз сказала, как здорово жить у моря, пару раз посетовал на ваши бесконечные метания на просторах Родины, и Сыч призадумался, вспомнив старого знакомого, который, ну, надо же, обосновался в чудесном приморском городке.