Не прошло и десяти минут, как рядом с ушедшим на покой киллером обозначился недавний гость Большого.
—Привет, - Чернявый отодвинул стул, присаживаясь подле Сыча. —Вот так совпадение. Иду, смотрю, знакомое лицо. Как не подойти, поздороваться?
—Ага. Я так и подумал. Скажи ещё, что оказался здесь совершенно случайно.
—Какой же ты умный, Евгений Александрович. Так нужно теперь обращаться? Исключительно по роковому стечению обстоятельств. А ты, будто ждал меня.
Сыч, усмехнувшись, поправил большую светлую панаму, сползающую ему на лоб, что придавало бывшему киллер вид слегка недотепистый и даже придурковатый.
—Так это, мил человек, как у зверья. Холкой чуешь конкурентов и коллег. Знаешь, мелкие такие противные мурашки бегают по затылку. Лизка в курсе твоего появления?
Чернявый поморщился, явно не желая обсуждать упомянутую особу с её опекуном.
—Лизка в курсе. А ты имеешь представление, как твоя доченька развлекается? Я вроде что-то слышал про заслуженную пенсию, а девчонка почему-то трётся подле убийств да ограблений. К чему бы это, Сыч? Да ещё, говорят, что банк местный ограбил Lucky. Странно, не кажется?
—Так это они с дуру плетут. Откуда в этом захолустье возьмётся вор такого уровня. Придурки какие-то решили громким именем представится.
—Ясно. Ну, что ж, бывай, Евгений Александрович.
Чернявый собрался было уходить, когда его остановила последняя, брошенная не повернувшим головы Сычом, фраза.
—Лизку оставь в покое. Время и расстояние все лечат. Чтоб рядом тебя не видел. Причинишь ей вред, я тебя убью.
—Это мы сами разберёмся, пенсионер.
Парень пошёл прочь, не оглянувшись ни разу на своего собеседника.
Сыч недовольно причмокнул губами. Появление Стилета не имеет никакого отношения к случайности. Ограбление банка, убийство большого авторитета или вообще левый интерес, о котором пока ещё не известно? Какая из причин? Парень считается не просто высококвалифицированным убийцей. Он, как нынче говорят, человек для решения любых щекотливых проблем. Мог отметиться и там, и там а то, может, вообще повсюду.
Сыч достал телефон, чтоб набрать номер старого знакомого, который, собственно говоря, и рассказывал ему в свое время об этом милом городишке.
—Привет, Лазарь. Что ты там говорил насчёт гостей? Думаю посетить тебя сегодня вечером вместе с дочкой. У тебя, вроде как сын подходящего возраста имеется. Хочу познакомить свою девочку с приличным парнем. Раздолбай? Ничего страшного. В умелых женских руках даже законченный дурак станет замечательным мужем, а девчонка у меня-огонь. Красавица, умница. Ну, жди нас в общем к ужину.
Да. Это хорошая идея, подумалось Сычу. Надо Лизке устроить личную жизнь, чтоб она про этого хитрожопого перестала думать. А то страдает, рыдая по ночам в подушку. Думает, никто её душевной маеты не замечает. Совсем извелась девка. С таким, как Стилет не видать Сычу внуков точно.
Человек, вызывающий у бывшего киллера столь сильное раздражение, тем временем зашёл в свой номер достаточно приличной для такого города гостиницы. В спальне, устроившись на большой кровати, его уже ждала та самая блондинка, что была вместе с ним на боях.
Светловолосая красотка лежала на боку в одном белье, выставив игриво бедро и поглаживая себя по достаточно пышной груди.
—Ну, где ты был так долго, милый?
Чернявый посмотрел на соблазнительную дамочку, всячески демонстрирующую ему, сколь сильно она нуждается в крепких мужских руках. Бюстгальтер уже улетел куда-то в сторону и красотка выгнулась постанывая от нетерпения.
Послать бы, дуру озабоченную, куда подальше. Однако, пока что она была ему нужна. Самый простой способ подобраться к еврею. Жаль, что камушек уже ушёл в чужие руки, правда он догадывался, в чьи и каким образом. Ладно, подождём. Чернявый направился к кровати, на ходу расстегивая брюки.
Шестая глава
Я металась по спальне, совершенно не представляя, что делать. Схватила сумку, постояла в дверях, бросила в угол и, плюхнувшись на кровать, разревелась. Дура, блин. Дура. Он не нуждается ни во мне, ни в моей большой любви. Это же очевидно. Была бы нужна, уж точно не пропал бы тогда и не трахал бы посторонних баб сейчас, а то, что с блондинкой, составившей ему компанию на боях, их связывали отношения близкие и однозначно интимные, сомнений не было. Однако сердце упорно хотело к Разумовскому. Хотя бы на минуточку, на секундочку, чтоб припасть к широкой груди и почувствовать его крепкие объятия. Я снова вскочила на ноги и бросилась к двери. Дёрнула на себя. Закрыто. Это что такое? Снова потянула дверь. Ничего. Что за шуточки?
—Сыч! Сыч, поди сюда!
—Чего тебе, Лизонька? - послышалось из соседнего помещения.
—Дверь заклинило. Помоги.
—Нет. Не заклинило. Это я её запер, чтоб ты с дуру ума глупостей не натворила.
Я застыла, открыв рот и вылупившись на преграду, мешающую мне кинуться к любимому, чтоб осчастливить его своим появлением.
—Совсем охренел?! Открой!
—Неа, - протянул за дверью мой опекун, - Вот сейчас перебесишься, успокоишься, голову включишь, тогда и выпущу.
Слов нет.
—Сыч, сволочь такая, выпустил по хорошему. Иначе с окна прыгну.
—Прыгай, конечно. Третий этаж. Ноги сломаешь, так поползешь на локтях к своему ненаглядному. То-то он обрадуется.
Я прижалась к двери спиной и сползла на пол, чувствуя, что снова сейчас разрыдаюсь.
— Не могу без него. Понимаешь?
—Понимаю, как же не понять. Что ж я, не человек. - ответил из-за двери мой опекун. - А теперь и ты пойми. У него не может быть семьи, не может быть хвоста, за который потянет какой-нибудь особо шустрый клиент. Это помимо того, что избранник твой сука ещё та. Он способен любить только себя. Все. Других вариантов нет. Хочешь страдать всю жизнь, пытаясь влезть между его бабами и убийствами? Это, поверь мне, занятие весьма губительное и очень неблагодарное.
—Но ведь я у тебя есть.
—Ты - это удивительный случай, исключение из правил и неожиданное счастье, доставшееся мне не понятно, за какие заслуги.
Он замолчал, а я с удивлением поняла, что этот жестокий человек, на совести которого смертей больше, чем волос на голове, меня на самом деле любит.
Встала, отряхнулась и бросила сумку на кровать.
—Ладно. Открывай. Отпустило.
—Точно?
—Да точно, точно. Голова заработала и я в состоянии мыслить.
Дверь скрипнула, пропуская внутрь комнаты смущённого опекуна.
—Ты это, прости, Лизок. Но так правда будет лучше. Я там рыбки свеженькой нажарил. Пойдём, поедим?
Мы отправились во двор, где Сыч уже накрыл стол, очень гордясь собственным уловом. Естественно, к обеду присоединилась Марта, видимо увидевшая нашу семейку в окно своего номера. Дамочка вкушала приготовленную опекуном ставридку с таким выражением лица и настолько многозначительным комментариями, будто он не просто её поймал, а родил и вырастил. Не меньше. Сыч светился лицом от удовольствия, подкладывая своей фанатке самые сладкие кусочки. Мне было очень смешно. Правда.
Ну, до чего же мужики одинаковые. Говорят, женщины любят ушами. Куда там. Мы выслушаем лесть и, если она излишне вызывающая, задумаемся, а так ли это. Мужику можно лить в уши беспардонно. И он ни на секунду не засомневается, что на самом деле лучший, исключительный, потрясающий. Марта шла в верном направлении.
После обеда оказалось, что мы с Сычом вечером отправляемся в гости к его старому другу. Больше всего меня удивило сочетание слов "сыч" и "друг" в одном предложении.
—Это было очень давно. Тогда я ещё работал на благо государства, а Лазарь трудился в ювелирной отрасли. Помог ему немного с маленькой проблемой, так и закрутилось. Посидим, поболтаем по стариковски, а ты нам компанию составишь.
Особо не заморачиваясь, я натянула лёгкие джинсы и хлопковую футболку. Сыч пытался, было, запихнуть меня в вечернее платье, но услышав несколько матерных слов, успокоился, заявив, что настоящий бриллиант не нуждается в вычурной оправе. Это зародило в моей душе некие подозрения, подтвердившиеся, едва мы переступили порог дома Лазаря Моисеевича, который, явившись в навороченном инвалидом кресле, встретил нас словами, что вот-вот и сынок его придёт. Дожили. Папенька решил сосватать дурную дочь за достойного кандидата.
Однако появление наследника богатого коллекционера успокоило меня окончательно и бесповоротно.
Когда мы уже сидели в саду, наслаждаясь южным вечером, взору моему предстал тот самый художник, который метался прошлой ночью с керамической совой под мышкой. Я чуть не рассмеялась. Просчитался папенька. Такой подарочек мне и даром не нужен.
—Это - Фима. Сын мой от первого брака, - скривившись прокомментировал Берг, явно понимая, что из себя представляет его чадо.
Парень сел за стол, то и дело кидая удивлённые взгляды. Видимо, моя персона Ефиму запомнилась, и теперь он пытался найти связь между девицей, какого-то рожна оказавшейся в доме его отца, загадочным другом родителя и местным авторитетом. Получалось это у него плохо.
Однако вечер неожиданных встреч продолжался. На террасу вышла женщина, при виде которой мои руки зачесались от желания вцепиться в её идеально уложенные блондинистые волосы. Спутница Разумовского подошла к Бергу и, наклонившись, поцеловала его в старую морщинистую щеку.
—Вот и супруга моя нарисовалась. Марина, познакомься. Евгений, человек, благодаря которому я имею все это, а не сдох в далёких таежных лесах, и дочка его, Лиза.
Блондинка окинула меня внимательным взглядом, тем, которым любая красивая женщина оценивает достойную соперницу , потом, видимо, поняв, что на мужа её я вряд ли имею планы, успокоилась.