Санитар ласково тронул старика за плечо.
— Ты главный хозяин деревни, — сказал он, — что можешь дать сейчас для раненых?
Старичок, сделав знак подождать, торопливо заковылял за сарай — там у него было убежище, нечто похожее на погреб — и вскоре вынес тяжеленный кусок копченой свинины и банку меда.
— Для себя держал, — доложил он. — Остальное закопано, теперь все передаю в ваши руки. Я покажу вам тайник. Только вы мне потом бумагу дайте, что все получили для армии. Мне перед правлением колхоза нужно будет отчитаться.
— Спасибо, отец, спасибо, а бумагу дадим, не беспокойся, — заверил Мурзайкин. — А пока до свидания, мы доложим начальству и придем снова. Жди, отец.
— Ранен майор. Нужна срочная эвакуация в медсанбат, — встревоженно сообщил врач, когда вернулись Мурзайкин и Апухтин. Иван Филиппович подошел к носилкам, стоящим под одинокой березкой — на них лежал Чигитов. Около раненого хлопотала худенькая девушка, медсестра. Чигитов шевельнул пальцем левой здоровой руки. Сестра обернулась к Мурзайкину:
— Товарищ капитан, наклонитесь к майору, он хочет что-то вам сказать.
— Пробейтесь в штаб армии. Расскажите там обстановку. Наш полк будет стоять здесь насмерть. Мы не отступим. Ждем подкрепления. Возьмите машину, она в школьном сарае. Захватите с собой раненого старшину. Он мой порученец…
7
После ранения Чигитова командование полком взял на себя начальник штаба подполковник Великанов. Когда Мурзайкин явился к нему на НП, чтобы посоветоваться о предстоящем деле, Великанов посоветовал ему дождаться вечера и непременно взять с собой раненого майора Чигитова.
— С вами поедут врач и два санитара. Попробуйте пробраться проселочными дорогами. Во что бы то ни стало надо сохранить жизнь командира полка. Врач сказал, что только в медсанбате или в полевом госпитале можно его спасти.
Мурзайкин, сев за стол, начал по карте составлять маршрут. Новый командир полка назвал ему все населенные пункты, занятые противником, указал, куда ему держать путь. Тут же он приказал своему адъютанту достать для Ивана Филипповича форму немецкого офицера, авось поможет в дороге обмануть противника.
— В случае необходимости, машину бросьте, а майора несите до медсанбата на носилках, — напутствовал подполковник.
Перенеся на свой планшет все ориентиры, Мурзайкин с Апухтиным вновь отправились в деревню за автомобилем. И тут Иван Филиппович обратил внимание, что бензина в баке только на двести километров по хорошей дороге. Санитар Апухтин успокоил его, показав на две двадцатилитровые немецкие канистры, полные бензина. Капитан приказал полностью заправить бак, а порожнюю тару сложить в багажник.
— Хорошо бы, конечно, эти канистры тоже заполнить. Только можно ли тут где-нибудь раздобыть бензин?
— Можно, — заверил Апухтин. — Бензин есть на пункте боепитания первого батальона. Сейчас я сбегаю туда с канистрами.
В этот день немцы несколько раз пытались атаковать линию обороны полка, но наши держались стойко. Мурзайкин решил не дожидаться темноты. Закончив приготовления, он вывел «эмку» из деревни в укрытие и, устроив раненого майора рядом с собой, тронулся в путь. Врач, санитар Апухтин и медсестра расположились на заднем сиденье. Медсестра держала руки на плечах раненного в грудь майора, опасаясь, что он может покачнуться и причинить себе дополнительную боль.
Из-под носа немцев они ушли рощей, через которую пролегала песчаная дорога. Наши бойцы, чтобы отвлечь внимание противника, в это время открыли стрельбу по его позициям. Майор Чигитов, хотя и чувствовал себя плохо, сознания не терял.
— Нужно сторониться шоссейных дорог, — пошевелил он бескровными губами. — Шоссе могут оседлать немецкие патрули.
Погода стояла сухая, морозная, проселочные дороги не внушали опасений. Мурзайкин был в форме немецкого обер-лейтенанта, и, когда отъехали километров десять, снял фуражку с высокой тульей и большой кокардой со свастикой, а погоны прикрыл плащом. Следующий населенный пункт по карте значился у безымянной речки. Есть ли через нее мост и брод? Не занята ли деревня немцами?
Пока ехали через поле со скирдами соломы, солнце, клонясь к закату, коснулось леса. А вот и деревушка — два-три десятка домов, крытых тесом, железом и соломой. Мурзайкин остановил машину, вышел из кабины, тревожно всматриваясь вдаль. Что делать, — ехать дальше или выслать разведку? В его распоряжении были врач, санитар и медсестра.
— Какое примем решение? — обратился он к своему экипажу. — По логике вещей, сюда немцы не должны бы проникнуть, но как знать?