Не находя себе места, женщина носилась по комнатам, выбегала на балкон, прислушивалась к шагам на лестничной площадке. Все ясно: остался ночевать у любовницы!
Полина негодовала на Сергея, ненавидела всех женщин, — ведь одна из них отняла у нее мужа, — раскаивалась в том, что так дорого заплатила за удовольствие жить в большом городе. Чужой, никому не нужной почувствовала себя в Вутлане. От жалости к себе она зарыдала. Но постепенно усталость сделала свое: Полина впала в тревожную дремоту.
Спустя какое-то время она вдруг услышала, как кто-то осторожно отпер дверь, вошел в прихожую.
«Сережа!» — несказанно обрадовалась она и вскочила с дивана. У нее часто, испуганно билось сердце. Взглянула на будильник — второй час ночи.
Сергей включил свет в прихожей, сбросил туфли… Полина вспомнила, что его шлепанцы у нее и поспешила выйти, чтобы он их не искал.
— Полинка! — искренне обрадовался Сергей, увидев ее, и, как был в носках, подбежал к ней, поцеловал. — Давно приехала? Почему не позвонила? Вместе съездили бы в Чебоксары к матери.
— В Чебоксары? Ты был в Чебоксарах у матери? — усомнилась Полина. — А я думала у любовницы.
Из груди Сергея вырвался стон.
— Умоляю тебя, не говори хоть ты глупостей. У меня сейчас такое состояние… — В его голосе было искреннее отчаяние.
— Вот твои туфли, надевай, я сейчас свои достану, — чуть смягчившись, сказала Полина. — Что у тебя стряслось? По работе или…
— И по работе, и не по работе, — не поняв жену, ответил Сергей. — Говорят же: беда одна не ходит.
Они прошли в столовую, сели рядом на диван. Полина, настороженная, холодно смотрела на мужа, ожидая объяснений.
— Во-первых, один рабочий, незаконно получив уайт-спирит, решил промыть свой грязный комбинезон и еще не просохший надел его. Комбинезон вспыхнул, человек получил серьезные ожоги, — начал рассказывать Сергей, довольный, что есть перед кем облегчить душу.
— А при чем здесь ты? — удивилась Полина. — На нашем заводе, в Ленинграде, за такое отвечает инженер по технике безопасности.
— За такое должны отвечать все! — В сердцах возразил Сергей. — И директор, и главный инженер, и инженер по технике безопасности: нарушена инструкция отпуска горюче-смазочного материала, чуть не погиб человек. Дело тут в другом: Мурзайкин хочет всю ответственность свалить на одного меня: он, дескать, тут ни при чем — не его сфера деятельности, а инженера по технике безопасности он взял под защиту — это же его будущий зять. Во всяком случае, так говорят. В заводскую многотиражку кто-то написал статью, в которой вся вина за несчастный случай сваливается на меня. А написана она явно по совету и под диктовку директора. Редактор газеты Леонид Васильевич Иревли такую необъективную корреспонденцию не напечатал. Мурзайкин стал грозить ему увольнением за превышение прав. Мне он поставил в вину то, что я рекомендовал райкому партии Иревли на должность редактора. Дескать, друг друга поддерживаем. Но это уже его контробвинение. Дело в том, что он сам, как только приступил к работе, стал собирать со всех концов света своих дружков на руководящие должности. А я возражал: специалисты, которые у нас работали, во всех отношениях хорошо себя зарекомендовали. На каком же основании их увольнять? А потом, кто знает, на что способны протеже Мурзайкина? Я поговорил кое с кем из парткома, меня поддержали. Мурзайкин поставил себе целью избавиться от меня.
— Ну и хорошо! — обрадованно произнесла Полина. — Подавай заявление и поедем в Ленинград. Тебе хуже, вот увидишь, не будет!
— Об этом не может быть и речи! — решительно отрезал Сергей. — Уйти по-хорошему — одно дело, но так, признав свое поражение, — никогда! Мурзайкиных нужно ставить на свои места. А то что же получится, если мы все всегда без борьбы будем уступать позиции всяким карьеристам и хапугам?
Полина, обидевшись — для мужа дороже, чем она, какие-то там принципы, — ядовито заметила:
— Зачем же ты ездил к матери? Чем она тебе поможет? Что-то не вяжется одно с другим.
— Все вяжется, — устало заметил Сергей. — Только, может, ляжем спать? Я очень устал. Утром все остальное расскажу. — Он попытался обнять, привлечь к себе жену. Та грубо отстранила его руку.
— Нет, я должна все знать немедленно.
— Что за срочность? — обиженно спросил Сергей. — Поверь, Полина, я едва сижу, а завтра мне к восьми на работу.