— Вчера, — говорил Попов, — зашел такой разговор, что артисты требуют оплаты за выступления в юбилейные торжества. По-моему, спектакли — по заработной плате, а выступления на эстраде должны быть делом чести. По-моему, это даже неловко, надо, чтобы комитет как-то намекнул… Деньги мы, конечно, найдем, но не в этом дело. Дело в отношении наших советских работников искусства к 800-летию… Я имею в виду только 7 сентября. За концерт 6-го — платить, в Большом театре будут выступать — платить, а 7-го, когда отмечается 800-летие, выступления должны быть для народа, 8-го — платить и 9-го платить, а 7-го чтобы были патриотические выступления, иначе неудобно… Надо, чтобы на эстрадах у нас появились народные артисты, чтобы корифеи выступили. Пирогов пускай поет, Рейзен пускай не пожалеет своего голоса. Причем ведь это через микрофон, так что они свой голос потерять не могут, будут петь обычным голосом, а радио будет им помогать, будет усиливать. На площади соберется цвет всей нашей столицы, народа придет много, а того не услышат, того не увидят…
Седьмого сентября по указанию Георгия Попова московские театры работали бесплатно.
Праздник готовил весь московский аппарат, все районы. Для Фурцевой это была задача номер один. Екатерина Алексеевна знала, что в таком деле промаха не простят. Во Фрунзенском районе в праздничный день открылись все кинотеатры, парки, Дома культуры, райком и райисполком организовали уличные концерты и народные гулянья. Торговали булочками, пирожными, пряниками, мороженым и конфетами.
От имени московской власти Георгий Попов устроил прием, там были и иностранные гости, поразившиеся роскошью (в скудное послевоенное время!) угощения. Меню сохранилось: икра зернистая, икра паюсная, расстегаи с рыбой, балык белорыбий, лососина малосоленая, раки в пиве, поросенок, галантин из пулярки, стерлядь волжская в шампанском, рябчики сибирские…
Когда Попову показали вырезки из иностранных газет, он был раздражен:
— Они что, голодают там? Только о еде и пишут. А о выставках, канале, метро, новых домах — почти ни слова. Это же главное у нас!
После юбилея столицы начался период особой близости Попова к вождю. Сталин верил, что молодой и напористый московский секретарь легко решит все проблемы, заниматься которыми вождю уже не хотелось. Авторитет Георгия Михайловича с каждым днем рос. Все это видели. Вокруг московского хозяина группировались московские прозаики и драматурги, готовые воспевать дела главы города. Стремительно делавший карьеру в писательском цехе Анатолий Владимирович Софронов написал по его заказу пьесу «Московский характер». Лучшие театры страны — МХАТ и Малый — вынуждены были ее поставить. На спектакль Попов уговорил прийти Сталина…
Отсвет растущего влияния Попова ложился и на его подчиненных. Городские партийные работники приобретали вес и силу. Возглавить район, стать одной из немногих женщин, вознесенных на высокий пост, было огромной удачей для Екатерины Алексеевны Фурцевой.
На собрании партийного актива Фрунзенского района 27 сентября 1949 года говорилось о том, как партийные организации района реагируют на критику Московского комитета партии.
— Как правильно отмечала в своем докладе товарищ Фурцева, — докладывал секретарь партбюро одного из заводов, — одним из недостатков работы партийной организации и других звеньев нашего завода была плохая проверка принятых в большинстве своем хороших решений. Прежде всего было проведено обсуждение результатов пленума МГК ВКП(б) во всех звеньях: на партийном комитете завода, на активе, на совещании инженерно-технических работников, на производственном совещании, а также на агитколлективах — с тем, чтобы все агитаторы нашего завода могли провести необходимые беседы с коллективами цехов. В результате сейчас весь коллектив завода нацелен на то, чтобы в кратчайший срок снизить потери от брака, потери отходов и выпускать продукцию исключительно высококачественную и первого сорта.
Выступавшие обрушились на работу партийной организации Министерства местной промышленности РСФСР:
— В министерстве есть небольшая группа работников — сотрудники технического отдела, которые использовали свое служебное время для извлечения дополнительной зарплаты. В министерстве разрабатываются технические условия, потом эти технические условия печатаются, и эти товарищи получают авторские в то время, как эта работа должна выполняться за ту зарплату, которую работники отдела получают. Короче говоря, отдельные работники используют издательство в своих личных целях. Это объясняется тем, что партийное бюро не вскрыло вовремя этого безобразия. Больше того, нужно сказать, что бывший секретарь партбюро также приложил руки к деньгам, которые были получены за издание технических условий. Он сумел на протяжении первого полугодия получить девять с половиной тысяч рублей. Вполне понятно, что при таком состоянии, когда секретарь партбюро использовал это дело как кормушку, не могли быть вскрыты факты, которые имели место в министерстве…