— Алё? — сказала Лерочка, не в силах побороть любопытство.
— Здравствуйте, Лерочка, — услышала она знакомый голос.
— А как вы узнали мой номер? — удивилась Лерочка. — Я же вам его ещё не говорила…
— В салоне я мог стоять в очереди за вами, — ответил собеседник.
Лерочка попыталась вспомнить, кто стоял за ней в очереди. Полная дама в рыжей шапке? Нет. Сутулый и худой гражданин с редкими усиками? Не хотелось бы… Девушка с выжженными осветлителем волосами? Тоже — нет.
— Родион Робертович пригласил меня в ресторан, — весело сообщила счастливая Лерочка собеседнику, подкрашивая реснички.
— Он вычислил вас, — заключил собеседник. — Никуда не ходите. Вообще, не выходите из дому. Заприте хорошо дверь и не отвечайте никому, кто бы к вам ни пришёл, или позвонил по телефону.
— Ну, для чего всё это? — недовольно протянула Лерочка. — Я просто понравилась Родиону Робертовичу, вот и всё. Да, и он мне нравится: он такой добрый…
— Он — бандит, — отрезал собеседник. — И, если…
Дверной звонок запел песню «Торреодор».
— Это — Родион Робертович! — обрадовалась Лерочка, бросив телефон на туалетный столик.
Она подбежала к двери и открыла её, не спрашивая даже, кто там. Это и, правда, был Родион Робертович «Чеснок». Этот элегантный дорогой костюм так ему подходит!
— Добрый вечер, Лерочка, — в который раз улыбнулся Чеснок. — Вы готовы?
— Да, да, — подтвердила Лерочка, натягивая плащик на своё превосходное платье.
— Вы великолепны! — оценил Чеснок.
Лерочка зарделась, потупившись.
Чеснок повёз Лерочку в самый дорогой ресторан в городе — «Донбасс Палас». А какая у Родиона Робертовича машина! «Мицубиси — Харизма». Лерочка такие только иногда видела на улице.
Припарковавшись на парковке рядом с белым лимузином, Чеснок подал Лерочке руку, помогая выйти из машины. Швейцар учтиво открыл перед ними дверь, и Лерочка в первый раз за свою жизнь окунулась в золотую с красным роскошь ресторана. Лерочка была восхищена и восторженна. Да это же — настоящий бал в королевском дворце! Все нарядные. На небольшой круглой сцене играет живой оркестр. По просторному залу, освещённому огромной хрустальной люстрой, кружатся танцующие пары. У стен стоят белые скульптуры под античность. Круглый свод зала поддерживают ионические колонны.
Чуть в стороне, в нежном полумраке, стоят столики. Родион Робертович повёл Лерочку к VIP-столику на две персоны. Они сели друг напротив друга. Тут же появился ловкий официант и подал им меню. Лерочка читала названия блюд. Многие из них она видела впервые.
— Я на диете, — сказала Лерочка, поборов робость. — В такое позднее время я могу позволить себе только капустный салат без заправки и минеральную воду без газа.
Насчёт капусты Родион Робертович не возражал. А вот, когда услышал про минералку, сказал:
— Лерочка, но почему же — минералку? Тут такие прекрасные вина. Попробуйте, например, «Божоле» семьдесят четвёртого года. Или…
— Я не пью, — перебила Лерочка. — Моя диета запрещает алкоголь.
Чеснок согласился с Лерочкой, сказав, что уважает её взгляды и не хочет навязывать ей ничего. Официант записал заказ в книжечку и растворился.
Беседуя с Родионом Робертовичем об искусстве и поэзии, Лерочка никакого внимания не обращала на тихого и незаметного человека, который сидел за соседним VIP-столиком и пил безалкогольный коктейль. Да она даже и не смотрела на эту серую личность! Ведь перед ней был блистательный Родион Робертович! Какой он образованный, начитанный! Сколько всего знает о поэтах и художниках! А Лерочка не знает ничего: в школе училась плоховато, институт закончила едва-едва…
А потом он пригласил её танцевать. Родион Робертович танцевал прекрасно. У него оказалось потрясающее чувство ритма и ловкость, как у настоящего танцора. А вот, Лерочка не дружила с танцами: она даже один раз на ногу наступила Родиону Робертовичу. Но он вежливо сделал вид, что ничего не произошло. Хотя про себя — дико заорал и покрыл всё матом, ведь Лерочка каблучком наступила!
Лерочка очень не хотела покидать бал. Но у неё был режим дня. Она жила по часам и уже и так нарушила все свои правила, пропустив вечернюю гимнастику и время ложиться спать.
— Простите, пожалуйста, Родион Робертович… — начала она.
— Можно просто — Родион, — перебил Чеснок. — И на «ты».