— Охранник, который стоял на дверях сегодня работает? — спросил Серёгин у директора.
— Нет, — покачал головой тот. — У него выходной, но я могу его вызвать.
— Пожалуйста, — сказал Синицын.
Охранник жил далеко, поэтому его пришлось долго ждать. В это время следователи решили допросить парковщика. Парковщик подметал парковку. Он был студентом, подрабатывал в свободное время. Невысокий, худенький, веснушчатый.
— Там много машин всяких было, — говорил он высоким голосом. — «Бумеры», там, «Мерсы», ну и ещё иномарки разные. «Жигули» я как-то не заметил. Ни белые, ни красные…
Пётр Иванович внимательно изучил список гостей. Григорий Григорьевич рисовал галочки напротив тех гостей, которых он допросил.
— А кто такая Максимова Дарья Дмитриевна? — спросил он у Андрея Михайловича, потому что возле её фамилии не стояла галочка.
— Даша? Это девушка моего брата Дениса. С ней, вообще, нехорошая история приключилась. Мать не хочет, что бы Денис на ней женился. Её сначала не включили в список гостей. Но Денис настоял, и ей прислали приглашение. А потом мать сказала ей что-то обидное в ресторане, и она на улицу выбежала в слезах… А что?
— Это — единственная, кого не допрашивали. Галочки нет. Да и она на улице была. Она могла видеть машину преступника.
— Я не смог найти её, — объяснил Синицын.
— Надо Денису позвонить, — сказал Андрей Михайлович.
Григорий Григорьевич уже звонил Денису. Он и лично с ним общался. Они вдвоём ездили к Дарье Максимовой несколько раз, но её никогда не оказывалось дома.
— Даша может не открыть дверь, — пояснил Андрей Михайлович. — Потому что она не хочет, чтобы мать узнала, где она живёт.
— Её надо немедленно найти, — сказал Пётр Иванович.
Сидоров подъезжал к дому Эвелины Кораблинской. Кораблинские жили в девятиэтажке в центре города, на проспекте Богдана Хмельницкого, возле гостиницы «Олимп». Их дом стоял во дворе. Когда Сидоров сворачивал на проспект с улицы Университетской, из-за поворота выскочила очень грязная «Нива» и умчалась куда-то. «Нива» едва не столкнулась с машиной Сидорова. Но сержант вовремя успел увернуться.
— Козёл! — крикнул он в окно. — Пьяный, наверное…
Сержант затормозил у подъезда нужного дома. Эвелина Кораблинская выскочила из «Самары» и бегом бросилась в подъезд. Набрала код. Открыв дверь, она побежала по ступенькам, потому что лифт был занят. Она так быстро бежала, что Сидоров едва поспевал за ней. Квартира Кораблинских находилась на третьем этаже. Эвелина Кораблинская бежала на один пролёт впереди сержанта, и раньше него достигла своего этажа. Сидоров на миг замер на площадке, когда услышал её душераздирающий крик. Выйдя из ступора, он через две ступеньки поскакал наверх. Представшая перед ним картина была ужасна. Железная дверь квартиры Кораблинских снята с петель и прислонена к стенке. Вторая, деревянная, дверь — грубо выбита, и висит на одной петле. В квартире — хаос: все вещи разбросаны, шкафы раскрыты. А маленькой Насти нет. Эвелина Кораблинская взирала на всё это полными страха и отчаяния глазами и шептала:
— Настенька моя…
Потом она повалилась без чувств.
Только тогда Сидоров, наконец, понял, что та грязная «Нива» принадлежала здоровяку — похитителю. Когда ему не удалось украсть саму Эвелину, он забрал её дочь.
Глава 16. Внимание! Всем постам!
Молоденький, прыщавый охранник отвечал на вопросы Серёгина и Синицына неуверенно. Мялся, задумывался. Он нервничал, потому что ему заплатили, чтобы он пропустил одного человека без приглашения. Вчера бедняге позвонили домой, и кто-то загробным голосом изрёк:
— Молчи, или — капец…
Поэтому он боялся сознаться и отнекивался.
— Вы видели этого человека? — Серёгин показал ему распечатанный портрет подозреваемого.
— Там их много было… — промямлил охранник.
— Вы должны были пропускать их по одному, и у всех проверять приглашения, — напёр Пётр Иванович.
— Этот чувак закрыт толстой… — изворачивался охранник. — Я не могу его рассмотреть…
И тут у Петра Ивановича зазвонил телефон.
— Алё? — ответил Серёгин.
Звонил Сидоров.