Вскоре подъехала машина Виктора Чуйко — у него оказалась хорошая машина: новенький БМВ. Как Чуйко нервничал, стало заметно до того, как он нажал на тормоз — БМВ вилял из стороны в сторону, то сбавлял скорость, то срывался в «галоп». Чуйко затормозил ещё резче, чем Ершова, и маляру с бригадиром повезло, что пульверизатор был выключен. У ног Ивана Степановича и его начальника собралась горочка окурков.
Чуйко выскочил из салона и свирепо насыпался на пузатенького бригадира:
— Кротов! — он даже схватил бригадира за воротник и пару раз дёрнул. — Что здесь происходит??
— Милиция… — пискнул бригадир, пытаясь спасти свой воротник, зажатый в кулаке Чуйко.
Недобежкин вышел из микроавтобуса и, стараясь обходить залитые краской участки травы, приблизился к новому хозяину терема «милиционера Геннадия».
— Милиция, — сказал он Чуйко, предъявив удостоверение.
Чуйко был на взводе. Он выхватил у Недобежкина удостоверение, прежде чем тот успел назвать свою фамилию, и вперился сначала в лицо милицейского начальника, а потом — в его чёрно-белую фотографию.
— Ага, ага, — Чуйко, наконец, убедился, что документ действительно, принадлежит Недобежкину, и вернул его.
— Грррм, — негромко хмыкнул Недобежкин и положил своё слегка помятое удостоверение в карман.
— В чём дело? — проворчал Чуйко, подняв на Недобежкина удивлённые глаза.
— Когда вы приобрели этот дом? — спросил у него Недобежкин.
— Две недели назад… — пробормотал Чуйко, и в его беспокойных серых глазах отразился страх того, что дом отчуждён, под арестом, в залоге, с долгами…
— Хорошо, — кивнул Недобежкин, сделав вид, что не заметил испуга Чуйко. — Скажите, пожалуйста, у кого из этих людей вы его приобрели? — с этими словами милицейский начальник выложил несколько фотографий прямо на капот БМВ Чуйко. Чуйко по этому поводу никак не возмутился: кажется, заинтересованность милиции его новым и дорогим домом повергла его в шок. Он послушно начал разглядывать предложенные лица, среди которых были следующие субъекты: Зайцев, Кашалот, Интермеццо, Генрих Артерран, Тони Блэр, Джастин Тимберлейк, Вениамин Рыжов — он же Рыжий, Тиль Линдеман и Карпец.
— Ну, — протянул Чуйко, у которого столь богатый выбор вызвал замешательство. — Вот эти — точно, нет, — он сгрёб в отдельную стопочку Тони Блэра, Джастина Тимберлейка и Зайцева.
«Зайцева отмёл», — отметил про себя Пётр Иванович.
— Вот он! — вдруг воскликнул Чуйко и неожиданно схватил — кого бы вы думали??? Вениамина Рыжова! Вениамина Рыжова, который считался мёртвым и похороненным уже почти что, четыре года!
— Вы уверены? — осведомился Недобежкин.
— Ну, да! — настоял Чуйко. — Вот он, Калугин!
Так, теперь Рыжов сделался Калугиным… Очень интересно…
— Он, что, аферист, да? — пискнул Чуйко, страшась, что выбросил большущие деньги на вольный ветер. — Смылся с моими деньгами, а дом принадлежит кому-то другому???
— Нет-нет, — пробормотал Недобежкин. — А можно осмотреть дом?
Услыхав сие заявление, Чуйко побелел и даже икнул. У него подкосились ноги и он едва не упал. Пётр Иванович озадачился таким поведением хозяина. Оказалось, что когда рабочие впервые спустились в подвал — они обнаружили там, в полу какую-то яму. Тогда Чуйко не придал этой яме никакого особого значения, а решил просто засыпать её и зацементировать. Он уже и забыл про неё благополучно, однако когда ямой заинтересовалась милиция — на голову Чуйко упало пугающее озарение. А вдруг это не просто так себе яма, а кто-то когда-то кого-то прикончил, и в этой яме запрятал??? Чуйко аж вспотел холодным потом, когда понял, в какую кашу он только что вляпался. Пока шли с милиционерами к дому — Чуйко едва переставлял ноги и полз даже медленнее, чем бригадир Кротов. Много как милиционеров приехало — целых пять человек, и следователь среди них тоже есть. Страшно — коленки Чуйко меленько дрожали, из-за чего он часто оступался на ровном месте.
Недобежкин хотел оставить Ежонкова охранять Ершову, но тот запротестовал:
— Под гипнозом она никуда отсюда не денется! Сидеть будет, как кукла до тех пор, пока я не скажу: «Отомри»!
— Ладно… — буркнул Недобежкин и сделал только то, что замкнул машину на ключ.
Подвал в этом доме был устроен по американскому типу: не неудобный люк в полу, а специальная широкая дверь в одном из нежилых помещений, которое Чуйко называл «мастерская». Отперев эту дверь, взволнованный хозяин поднял дрожащую руку, щёлкнул выключателем и явил из мрака удобную деревянную лестницу с перилами, которая вела вниз. Сидоров, спускаясь, подумывал о «правиле Сидорова», однако в подвале Чуйко было так светло и пусто, что не спряталась бы и мышка, не то, что Горящие Глаза! Пол был ровненько зацементирован, и всякие следы дьявольской ямы тщательно скрыты.