— Так, хватит! — прекратил перепалку Пётр Иванович. — Раз я тебя опять пригласил — значит, у меня к тебе есть важные вопросы.
— Ладно, — буркнул Додик, подавив зевок.
— Додик, а ты знаком с братьями Семёновыми? — спросил Серёгин.
— Так… Семёновы… — Додик задумался. Покрутил головой, разглядывая потолок. Согнал мушку, севшую ему на нос.
— Семёнов. Знаю я одного Семёнова. Это — водитель Сумчатого. Жорик… То есть, Георгий.
Жорик! Не он ли информировал покойного майора Кораблинского?!
— И всё? Больше не знаете?
— Не-а, — Додик покачал головой. — И брата у него нету. Одна сестра и мать.
— А ты про ЧП «Луч» когда-нибудь слышал?
— «Луч»? — переспросил Додик. — Какой ещё «Луч»? Не знаю я никакой «Луч»!
— Будем бить, — тихо пообещал Сидоров.
— Да, бейте, пожалуйста! — «разрешил» Додик. — Я вам врать не собираюсь! Мне это не выгодно. Но про «Луч» я не слышал, честно.
«Откуда ему знать, правда, что, — подумал Пётр Иванович. — Он же — шестёрка. Шестёрок в такие дела не посвящают. Да-а, сколько бились, а дальше шестёрок не пошли… Неужели, — „глухарь“?»
— Ладно, Додик, — сказал Серёгин, подумав о том, что организация, на след которой они с Сидоровым напали, может, и не имеет отношения к нефтебизнесу. — А чем занимается Сумчатый?
— У Сумчатого — сеть автозаправок «Казак» и казино ещё. «Зигзаг», который в парке там, рядом с балкой, бывший «Петушок». Это — тоже его.
— Сеть заправок? — переспросил Серёгин, и подумал: «Неужели, в яблочко?»
— Ага, — согласился Додик. — Только я не знаю, у кого он бензин покупает. По-моему, у разных.
— А у Сумчатого есть враги?
— Ещё как! — выдохнул Виктор. — Кашалот! Самый гад.
— Чем занимается?
— Тем же, что и Сумчатый.
— Понятно. Как зовут?
— Не знаю. Кашалот и всё. У них у всех погонялы. А имена они скрывают.
— Кашалот… — повторил Серёгин, перебирая в памяти находящихся на свободе рецидивистов. — Ты его видел?
— Да, — кивнул Додик. — Он такой невысокий, но коренастый, с усами. С лица, так, неплохой, только нос, хе-хе, будто кто картоху влепил!
— Картоху, это как? Точнее.
— Точнее, большой нос, и такой — у! — Додик приставил к носу кулак. — Бульбой.
— Скажи-ка, Додик, — начал Пётр Иванович. — А ты знал Рыжего?
— Да, — согласился Додик. — Это мой друг был, ещё со школы. Венька Рыжов. Высоко взлетел, хотя и учился плохо: двойки и колы, даже без троек. Но купил себе участок, пробурил скважину и нефтушку качал. Да вот, замочили его американцы. Жалко, хороший парень был… Я вот, ещё что скажу. Майора того, который его дело копал, тоже американцы замочили — чтобы не копал. Земля ему пухом.
— Не переигрывай, — фыркнул Сидоров.
— Додик, а Рыжий не пытался кооперироваться с корпорациями какими-нибудь? — поинтересовался Серёгин.
Додик замотал головой.
— Нет, он всегда был индивидуалистом. И слышать не хотел про корпорации, кооперации. Унитарий чистой воды!
— Хорошо, Додик, ты ложился спать? Саша, отведи его, — сказал Пётр Иванович, откидываясь на спинку своего вертящегося кресла. — Надо бы обезьянник получше охранять, чтобы не проползали всякие…
— Спокойной ночи, Додик, — крикнул следователь вслед уходящему преступнику.
А тот вежливо ответил:
— Спокойной ночи!
Пётр Иванович соединил свой телефон с компьютером и передал снимки металлической стены и погибшего сантехника. Что же это, всё-таки, такое?! Под землёй, в катакомбах бывшего монастыря? Ещё Сидоров почему-то боялся всё время. Чего? Призраки мерещились? Куда же делся конец нитки? Странно это всё, как ни крути, странно. И оборвалась она как-то не нормально. Она даже до пола не доставала. Будто специально кто отрезал… Привидение, что ли? Или Интермеццо? Второе — правдоподобнее. Да, этот голубец мог, он такой. Интересно, пропавший Дантист тоже в подземелье полез?
— Знаешь, Саня, — сказал Пётр Иванович, когда Сидоров вернулся из обезьянника. — Я подам апелляцию в областное управление милиции, чтобы официально разрешили расследовать дело Лукашевича.
Глава 43. Прилетает Мартин Мильтон
Рано утром к Донецкому аэропорту подкатил чёрный «Кадиллак». Из него вылез грузный Фёдор Поликарпович. Он прошёлся немного по взлётно-посадочной полосе. В голубом и безоблачном небе показался небольшой самолёт. Он подлетел поближе и пошёл на посадку. Вот, его шасси коснулись полосы. Самолёт сел. Проехав определённое расстояние, он остановился точно напротив «Кадиллака» Мезенцева. Люк самолёта открылся и выдвинулся трап. По нему и сошёл на землю Донецкую Мартин Мильтон — доверенное лицо самого господина Росси. Мартин Мильтон выглядел очень солидно: элегантный костюм безупречно сидел на его подтянутой, спортивной фигуре, волосы были хорошо пострижены, на глазах — узкие прямоугольные очки. И осанка у него — хоть куда! Даже Мезенцев, глядя на него, подтянул своё брюхо. Вообще, Фёдор Поликарпович ожидал, что Мартин Мильтон будет старше. А ему никак не дашь больше тридцати. Он, улыбаясь, сошёл с трапа уверенной походкой. Мезенцев заискивающе поздоровался и открыл господину Мильтону дверцу «Кадиллака».