– Я и не такое пережила. Подумаешь несколько порезов, – шатаясь встала. Ребра пронзила боль, нахлынула тошнота. Сделав первый же шаг, покачнулась, приглушенно вскрикнув, но Какаши успел ее подхватить. – Отпусти, выскочка! Я и сама справлюсь! Нечего в благородство играть.
– Да, конечно справишься, – с сарказмом произнес мужчина. – У тебя ведь ни мозгов, ни чувства самосохранения нет. Мы это, вроде, еще вначале экзамена выяснили.
– Я тебя сейчас ударю, – гневно прошипела она.
– Не думаю, что это меня испугает, – хмыкнув, беззлобно поддел ее Какаши; Тиса залепила ему пощечину, отозвавшуюся жгучей болью во всей руке. – Ай.
– Как видишь, слово я держать умею, – прилагая невероятные усилия, вышла из палаты. Кугей маленькими шагами шла по коридору. В очередной раз остановившись передохнуть, оперлась о стену и судорожно выдохнула; ноги дрожат от напряжения, и, кажется, не хватит сил сделать ни шагу. Переборов желание осесть на пол прямо на этом месте, Тиса двинулась вперед. Вот она… Дверь в его палату. Вздохнув, девушка открыла дверь. Гаара лежал на кровати, его глаза закрыты, а рыжие волосы, в которые забилась грязь, склочены. Тиса осторожно опустилась на край постели и ласково улыбнулась, вспомнив, как в детстве он спал у нее на руках, вот такой же спокойный и беззащитный.
– Держись, Гаара… Я с тобой, – нежно прикоснулась к его щеке. Мальчик резко открыл глаза, стремительно взметнувшийся песок схватил ее за шею.
– Что ты здесь делаешь? – просипел Гаара, ненадолго закашлявшись от боли и сухости в горле. Тиса на секунду зажмурилась, но нашла в себе силы и посмотрела в глаза мальчику. – Ты ушла. Ты бросила меня! Для тебя так же было противно находиться рядом с джинчурики! Как и все, ты ненавидела меня!
– Я должна была уехать, Гаара, – спокойно произнесла девушка.
– Тебя не было шесть лет! – зло вскричал он. – Зачем ты вернулась?!
– Я не могла вернуться раньше, – сглотнула, песок сильно сдавливал шею. В глазах снова начало темнеть, лоб покрылся испариной, а ребра, казалось, разламывают молотом изнутри. Собрав остатки сил, Тиса прокричала: – Я была в плену у Цучикаге!
– Что? – оторопело прошептал Гаара, песок осыпался на пол. Тиса схватилась за спинку кровати, тяжело дыша.
– Я понимаю… Что ты чувствуешь… Ты можешь убить меня. Я заслужила. Но подумай… Действительно ли это то, чего ты хочешь на самом деле? – спросила Тиса, твердо смотря ему в глаза.
– Прости меня… – пробормотал Гаара. – Что тогда произошло?
– Помнишь, мы обедали и на втором этаже, в моей спальне, что-то упало? – мальчик кивнул. – Это был не стеллаж с книгами, а ниндзя Страны Земли. Он пришел узнать, как продвигается моя миссия.
– Миссия? – одними губами повторил он.
– Да. Я наемник, Гаара. Цучикаге дал мне миссию: проникнуть в Страну Ветра, в Суну, попасть в ее военные ряды. И украсть нужную Цучикаге информацию. Сейчас я токубэцу дзенин. Я эксперт в области внушения доверия. Тогда у меня уже были способности к этому. Для меня не составит труда понравиться, пожалуй, любому человеку. Мне хочется доверять, я проникаю в сознание человека, и он больше не может видеть во мне врага. Я завоевала доверие Казекаге. Ничего плохого о нем сказать не могу. Кроме одного… он пытался убить своего сына… И дал такое задание мне.
– Что?.. – дернулся мальчик, но тут же поморщился от ощутимой боли.
– На совете поднимали этот вопрос. Один из старейшин предложил мою кандидатуру на это задание. Твой отец дал мне время подумать… Я понимала, что не смогу завершить миссию Цучикаге. И задание твоего отца… Я тогда сказала, что плохо себя чувствую. Тот ниндзя. Он ранил меня. Кунай был отравленный, – Тиса замолчала, переводя дыхание. – Все последующее время я медленно умирала. Нет, в действительности этот яд не убьет, но боль была такая, что казалось, каждая минута – это смерть. Они хотели, чтобы я ослабла и не смогла сопротивляться. Когда я ушла с детской площадки… Ближе к вечеру в мой дом проникли два ниндзя. Я не стала сопротивляться. Не было смысла. Убила бы этих, пришли другие. Но тогда бы они попытались играть на моих чувствах к тебе. Три года я провела в плену Цучикаге. После мой наставник Джирайя спас меня, вылечил мои раны, и шрамы теперь почти не видно. Видимо, общение с Цунаде у него зря не прошло.
– Тебя пытали?
– Нет смысла вспомнить об этом, Гаара, – она посмотрела на него и печально улыбнулась. Мальчик вздрогнул. Как изменился этот взгляд, который он так любил. – Помнишь, я сказала, что… Если не думать о боли, она исчезнет… Год мне приходилось скрываться. И мы выбрали для этого Страну Чая. Много времени я провела там, восстанавливая силы, а потом вновь отправилась в путешествие, и наши пути с Джирайей разошлись. Мне повезло наткнуться на акацуки и… присоединиться к ним. Почти год я была в их команде, сражалась за них… убивала за них. Когда мне надоела эта однообразность, я ушла. Кукузу попытался меня убить, но Итачи спас. За эти два года, если мы с ним и не стали друзьями, то обрели нечто важное в друг друге. Я считаю его единственного адекватным человеком из них…
Тиса опустилась на пол, тяжело дыша. Просочившись сквозь бинты, кровь с глухим стуком капнула на холодный каменный пол.
– К моему удивлению, Итачи оказался очень… Приятным человеком и, как бы странно это ни звучало по отношению к члену акацук, благородным. Я многому научилась у него… Знаешь… Освободившись из плена… Я очень изменилась, и для моих новых желаний и целей, деятельность акацуки подходила лучше всего. Меня никто не видел, лицо всегда скрывала маска. И я убивала, много убивала, выливая всю ненависть, годами копившуюся в душе… Только ее так и не становилось меньше. Здесь, – Тиса коснулась рукой груди, – все равно было так больно. Тогда Итачи… Попросил меня жить… Используя ненависть, а не становясь ее рабом… Я вернулась в Страну Воды, получила звание токудзе, начала работать на Мизукаге. Вскоре он доверил мне команду генинов №5. И вот я здесь.
– Почему ты мне не сказала? – обвиняюще спросил Гаара.
– Не думала, что вернусь из плена живой. Я не всесильна, не всемогуща… Я обычная девушка. Тебе нужно было забыть меня… В том, что я жива, во многом твоя заслуга, – Тиса достала из кармана халата небольшой бутон розы из бумаги, истрепанный и грязный.
– Ты хранила ее? – удивленно уставился на потрепанную фигурку.
– Конечно. Мне не довелось взять ее в темницы, но незадолго до этого я спрятала цветок. И прикованная в темноте, всегда помнила, что где-то в Суне есть эта роза, и где-то там… Есть ты. Она напоминала мне о твоей улыбке…
– …а улыбка согревает душу, – прошептал Гаара, чуть дрожащим голосом.
– Теперь же позволь мне сделать то, о чем я мечтала все эти годы, – превозмогая боль Тиса поднялась и, приблизившись, села рядом на кровать; крепко, но осторожно, чтобы не потревожить раны, обняла его. Мальчик дрожал; песок у кровати совершал нервные, резкие движения.
– Почему ты не убежала? Зачем погналась за нами? Я мог убить тебя.
– Не скрывай. Именно этого ты и хотел все эти годы, – Гаара отвел взгляд: она была права. – Ты ненавидел меня. Ты жаждал моей крови… Но как я уже говорила, я не боюсь ни тебя, ни твоего песка… Гаара... Тебе еще какое-то время будет больно. – Ребенок в ее объятиях вздрогнул. – Сейчас меняется твое мировоззрение. Это всегда мучительный процесс. Голова будет часто болеть, не покинет нестерпимое желание врезать по чему-нибудь, разбить что-то… Убить… Твое сознание будет противиться принятию того, что тебя любят. Но я понимаю. И если тебе захочется, ударить меня, ударь. Но…
…Я не могу уже изменить нашего прошлого, но в моих силах изменить наше будущее…
Часть шестая
Прошло несколько месяцев с тех пор, как завершился экзамен на чуунина. Команда песка вернулась в Суну, в Конохе избрали пятого Хокаге. Тиса часто приезжала на задания и в Суну, где по-матерински опекала Гаару, хотя лучше сказать допекала, и в Коноху, где постоянно ссорилась с Какаши. Спустя еще немного времени Мизукаге отправил Тису на важное задание, суть которого та отказалась объяснить Гааре. Три года она отсутствовала, и каждый день Гаара ждал посыльного с письмом. Но новостей от девушки никто не получал. Сегодня Казекаге Деревни песка как всегда закончил работу и подошел к окну.