— Да! Похороны человека, который шел против воли народной, — это та центральная линия, и в античности, и у нашего Габриеля, которая превосходно выражает силу и глубину конфликта. Это здорово!
— Коньо! У кого есть «Антигона»? Меня это радует, но и настораживает, — произнес Габриель, и лицо его порозовело.
— Я тебе дам эту книгу, но, карамба, зачем она тебе? Я твердо уверен, что в тебе, Габо, уже поселился тот самый бес, который сделает из нашего Габриеля Гарсия Маркеса выдающегося романиста. Конечно, есть еще бугорки и ямки, но их немного. Я потом их тебе покажу.
— А я их расчищу и отполирую! — Габриель осушил рюмку. Глаза его блестели, он чувствовал себя «на коне».
Итак, начальный вариант первого романа Гарсия Маркеса «Палая листва» был готов в июне 1949 года, когда писатель еще жил в Картахене. Роман прочли все члены литгруппы, и, если не считать мелких замечаний, все сошлись в одном — в колумбийской литературе еще не было произведения такой силы, такой проблематики и такой своеобразной стилистики.
Сальдивар по этому поводу заметил: «Не отрицая влияния, которое, без сомнения, оказало на него знакомство с западной культурой, необходимо признать, что именно история Аракатаки и воспоминания детства, а также глубокое проникновение в мир героев Уильяма Фолкнера и Вирджинии Вулф явились той плодородной почвой, на которой вырос первый роман писателя» (28, 213).
Между тем Габриель Гарсия Маркес почти полностью прекратил работу в газете «Универсаль». Он обещал отцу успешно закончить третий курс юридического факультета, и тот помог сыну деньгами.
Однако вот что мы читаем по этому поводу в примечании к предисловию обширного исследования творчества Гарсия Маркеса, автором которого является Жак Гилар, серьезный литературовед и ученый: «Студент Гарсия Маркес очень часто пропускал лекции. На втором курсе он девять раз пропустил лекции по международному гражданскому праву и шесть занятий по римскому праву. На третьем курсе он тридцать семь раз пропустил занятия по гражданскому праву, шесть раз не посещал семинары по этой дисциплине и пропустил двадцать одну лекцию по испанскому и индейскому праву. Провалившись на трех экзаменах, Гарсия Маркес был исключен с третьего курса университета, о чем, похоже, узнал лишь четырнадцать месяцев спустя, когда в феврале 1951 года, по возвращении в Картахену после годичного проживания в Барранкилье, попытался было начать занятия в тамошнем университете на четвертом курсе» (15).
В это время Гарсия Маркес шлифовал «Палую листву» и писал новые рассказы. 13 ноября в воскресном приложении «Эспектадор» был напечатан очередной рассказ писателя — «Огорчение для трех сомнамбул».
«Картахена и картахенские друзья Маркеса, конечно, позволили ему восстановить близость к карибской культуре и обогатиться должными знаниями, чтобы стать писателем и журналистом, о чем он так мечтал со времени пребывания в Сипакире.
Однако в последующие двадцать лет отношения Гарсия Маркеса с Картахеной можно охарактеризовать как любовь-ненависть. Писателю трудно забыть нищенское существование, ничтожную плату, которую он получал за свой труд в „Универсаль“, и особенно пренебрежительное высокомерие некоторых представителей местной буржуазии, которые не скрывали своего отношения к бедному провинциальному журналисту. С другой стороны, Гарсия Маркес не мог не оценить всего того, что дал ему этот город за те два года, которые он там прожил, потому что всю его жизнь Картахена, наряду с Аракатакой, Сукре, Вальедупаром и Барранкильей, была для писателя неисчерпаемым литературным источником. Тень этого города легко угадывается на страницах первых двух сборников рассказов и четырех первых романов», — писал Дассо Сальдивар (28, 216).
Следует добавить, что именно в Картахене состоялось знакомство молодого писателя с Альваро Мутисом, человеком, который сыграл такую значительную роль в будущей судьбе писателя! Состоятельный боготинец, менеджер колумбийской авиакомпании «Ланса» и поэт, Альваро Мутис в свои двадцать шесть лет был хоть и непоседа, но обладал такими устойчивыми качествами, как великодушие, благородство и преданность в дружбе. Они знали о существовании друг друга по публикациям в газетах стихов Мутиса и рассказов Гарсия Маркеса, но познакомились случайно ранним ноябрьским утром на набережной Картахены, куда Мутис привез одного своего друга из Боготы специально, чтобы показать ему океан.