— Кто? — настороженно спросила Клара.
— Габриэль, — ответила я, выходя из внедорожника.
— Ты уверена, что это его машина?
— Уверена, — подтвердила я, кивнув и посмотрев на машину.
Я указала водителю подождать, пока не вернусь после встречи с родителями.
— Может, это новый клиент твоего отца? — предположила Клара.
Инстинкт подсказывал мне, что это не так. Я мысленно приготовилась к встрече с Габриэлем, вспоминая наш последний разговор в моей квартире.
— С днём рождения, старшая сестра! — воскликнула Майя, самая младшая из сестер, когда я вошла в дом.
Майя подбежала к нам, когда мы вошли через парадную дверь. Я чуть не потеряла равновесие, когда она столкнулась со мной.
Луна и Карла спускались по лестнице, тоже поздравляя меня с днём рождения.
— Родители в кабинете с мистером «свяжи меня», — Луна пошевелила бровями с озорной улыбкой.
— Вы говорите о Паоло? — спросила Майя, не понимая.
Луна рассмеялась:
— Что? Нет. Я имела в виду Габриэля Барроне. Алло?
Майя пожала плечами и побежала на кухню.
— Поторопись, Беа! Клуб заполняется быстро, и я не хочу ждать на улице несколько часов, если мы собираемся сначала поужинать, — заявила Карла.
Я направилась к кабинету и заметила, что дверь приоткрыта, и изнутри доносились голоса.
— Я сожалею, что не выполнил свою часть сделки, но после долгих размышлений я не думаю, что я или моя семья сможем обеспечить вам защиту, о которой вы просите, синьор Бьянки, — заявил Паоло, его итальянский акцент был трудно уловим из-за скорости речи.
— Да, я понимаю, Паоло. Но, возможно, это и к лучшему: ваши отношения с Беатрис ничуть не изменились с той ночи, когда вы приехали. Кроме того, Габриэль сделал альтернативное предложение, которое, как нам кажется, лучше защитит нашу семью от угроз со стороны Галло, — ответил мой отец. Мой мозг начал работать на предельных оборотах, пытаясь переварить всё, что я слышу.
Паоло усмехнулся:
— Конечно, но я не думаю, что синьорине Беатрис понравится это предложение. Все в этой комнате видели и знают, какая она волевая и упрямая.
— Она будет бороться с этим так же упорно, как и с соглашением с Паоло, — согласилась моя мама.
— Позвольте мне беспокоиться о Беатрис, — ответил Габриэль по-итальянски. — Она упряма, но я думаю, что со временем она смирится, учитывая, что от этого соглашения зависит жизнь всей вашей семьи. Возможно, я не так уж хорошо её знаю, но её гордость не помешает ей сделать всё необходимое для защиты своей семьи.
Жизнь или смерть? О чём он говорит? Какие угрозы? Знают ли они о письмах?
— А пока, синьор Бьянки, я бы посоветовал вам усилить охрану. И я был бы рад предоставить вам людей, если это необходимо. Только скажите. Исходя из личного опыта, вам следует серьёзно отнестись к угрозам со стороны Галло.
— Если бы только можно было изменить прошлое, — вздохнул отец.
— Ты не мог знать, что это случится, amore, — утешила мама.
Я уже подслушивала достаточно долго и, прежде чем войти, постучала, избегая негодующего взгляда, брошенного в мою сторону моим nonno. На удивлённые лица моих родителей расплылась улыбка, а в их глазах заблестели слёзы.
— Беатрис, мы так рады тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь, Tesoro mio, — сказал отец, вставая из-за стола и обходя его, чтобы заключить меня в крепкие объятия.
Он отстранился и поцеловал меня в макушку, а затем мама обняла меня, её объятия были полны нежности и волнения.
— Мы скучали по тебе, cucciola, — сказала мама, притягивая моё лицо к себе и осыпая его поцелуями. — Это платье не слишком короткое?
Я вздохнула, стараясь не закатить глаза:
— Если ты собираешься читать мне нотации по поводу того, что на мне надето, то я не могу дождаться, что ты скажешь, когда увидишь платье Луны.
Если это вообще можно назвать платьем. Но, опять же, я всегда восхищалась её уверенностью в себе.
— Синьорина Беатрис, — сказал Паоло, беря мою руку в свою потную и целуя её. — Рад снова видеть вас. Вы выглядите просто восхитительно. — Его взгляд упал на короткое платье-футляр из замши цвета шампанского, в которое я была одета. Изюминкой платья была ярко выраженная зона декольте с плотными чашечками и корсетом.
Я высвободила руку, незаметно вытирая её:
— Спасибо.
— Что он здесь делает? — я повернулась к Габриэлю, и мой дедушка издал сердитый рык.
— Беа, пожалуйста, веди себя прилично, — пробормотала моя мама.
— О, простите, простите меня. Что, черт возьми, синьор Барроне здесь делает? — Я изобразила улыбку для родителей, а затем направила её на Габриэля, прежде чем улыбка исчезла с моего лица.