Вообще, пожалуй, стоит кое-что пояснить. Почему вообще в генерик-фентези есть такая штука, как департамент археологии? Да всё просто. Когда в мире существует ряд древних забытых цивилизаций со своими секретами, артефактами, и тайными знаниями различных видов, археология становится не просто практичной, но и весьма значимой. Почему же в таком случае Тодд действует малыми силами, а то и вовсе в одиночку, самостоятельно выискивая недостающие финансы, вместо того, чтобы быть во главе большой, хорошо финансируемой группы с серьёзной охраной, под патронажем государства? Потому что слишком много неизвестного. Имеет ли хоть какие-то перспективы экспедиция, и не полягут ли все её члены? Попросту, работа одиночек вроде Тодда не в том, чтобы откопать что-то ценное, а в том, чтобы выяснить, где стоит работать всерьёз. Для чего требуются и профессиональные навыки, и способность проникнуть на потенциально весьма опасную территорию, провести там изыскания, избегая как врагов так и проклятий, и вернуться с ценными сведениями, на основе которых уже могут отправить полноценную экспедицию, которая заодно может провести и небольшое завоевание территории. В общем, профессия у нашего нанимателя серьёзная, опасная, и недооценивать его было бы глупо. Он, по сути, местный Индиана Джонс.
Ассистента звали Виллас Коннот, и в отличие от своего наставника он был магом, пусть и совсем слабеньким, чуть сильнее того шаманёнка, как там его… не, забыл. Магом земли, если точнее, и у меня сложилось впечатление, что мои попытки практиковать "геомантию" нанесли ему лёгкую моральную травму; во всяком случае, глаз подёргивался. Понятия не имею, что именно вызвало такую реакцию: я попытался спросить, но он старательно избегал контакта.
Хотя и любопытно же. Ну, ничего, попривыкнет, тогда и объяснит.
В общем, сидя - или лёжа - в фургоне, я практиковал чакру, или пытался освоить что-то совместно с Гримуаром или Эмилем, а на стоянках грыз гранит геомантии - фигурально. Очевидно, не только этим занимался, но всё же освоение этих магических сил было первично: и самозащита, и метод заработка, в будущем. С чакрой заметного прогресса не наблюдалось (или наоборот, наблюдался, но в самых базовых принципах), а с геомантией я понемногу осваивался. К примеру, выяснилось, что её заметно проще использовать, имея хороший контакт с землёй, что логично. Лучше всего - стоять на земле босиком, но поскольку это слишком неудобно, я искал альтернативные методы. Прикасаться рукой - действенно, приемлемо, но тоже зачастую слишком неудобно. Держаться за дерево несколько менее действенно, несколько более удобно, но всё ещё далеко от идеала, тем более, что деревья есть не везде. В итоге из доступных вариантов самым подходящим оказалось воткнуть посох в землю, и желательно держаться за него обеими руками; я подозревал, что материал посоха имеет значение, но у меня было не так много разных вариантов для сравнения. Всё же - металл, похоже, работал немного лучше, чем мёртвое дерево, но хуже живого.
Возможно, мне стоит записаться в местную "гильдию магов", и стать исследователем.
- Ну, я знаю два варианта - сообщил Тодд. - Или пройти их курс обучения, очень и очень недешёвый (кредит они дают, но его, как я слышал, приходится отрабатывать полжизни), или получить персональное приглашение. В основном его получают независимые маги, добившиеся чего-то заметного и выдающегося. Гильдийские маги все его получают с Золотого ранга.
- Понятно - я кивнул. - Это может быть полезно.
Перспективы ширятся, да.
Я снова осознавал, что сплю. Калейдоскоп смутных, неразличимых образов сменился перламутровым дворцом, стоящим посреди огромной реки, уходящей в пустоту; не на острове, прямо на воде. Затем "точка обзора" мгновенно переместилась внутрь дворца.
В полностью обставленной зеркалами, из-за чего её размер было невозможно определить, комнате, напротив Саринге стоял темнокожий здоровяк с бычьей головой. У его ног на полу - кувалда с квадратной главой; сам он стоит, скрестив руки на груди. Одет лишь в пару широких лент, спереди и сзади спускающихся с пояса.
Саринге что-то произнесла, но вместо слов из её рта прошла волна зыби; там, где она касалась зеркал, её отражение в них исчезало, а быкоглавца колыхалось. Если подумать, в каждом зеркале отражалась или только она, или только быкоголовый. Последний фыркнул, выпустив пар из ноздрей; Саринге добавила ещё что-то, и он поднял молот. А затем швырнул его в змеедеву.