– Почему?
– Ты хочешь защитить его? – спросил он, и мое сердце забилось быстрее. – Конечно, хочешь. – Мустафа-баба улыбнулся, и его старое лицо снова покрылось глубокими морщинами. – Ты всегда хотела защитить его.
– Правда? – Я оцепенела. – Хорошо, – прошептала я дрожащим голосом. – Я не расскажу ему об этом.
Зло существует повсюду. И этот мир не исключение. Той злосчастной ночью, когда тьма и свет занимались любовью, я попала в логово зла. Теперь я не знала, есть ли в моем окружении кто-то, кому я могла бы доверять, но едкий голос внутри меня подсказывал, что я могу доверять Мустафе-баба. По крайней мере, я была уверена, что он говорит правду. Беспорядочное биение сердца напоминало угли костра, и каждый удар причинял мне боль, хотя огонь был давно потушен. Но я поняла одно: обжигающим было вовсе не пламя, а угли, которые продолжали тлеть в кострище.
Выйдя из дома, я убила еще одну Махинев, прямо как в старые добрые времена. Другая часть меня притихла и превратилась в такой же тлеющий уголек, который жег меня изнутри больше всего. Может быть, именно из-за этой невыносимой, обжигающей боли я каждый раз отрывала маленькие кусочки от своей души и выбрасывала их. Я отбросила уже так много кусочков и знала, что, когда соберу их вместе, они разожгут настоящий костер.
Прямо впереди – на снегу, напоминавшем белоснежное пламя, – стоял мой синеглазый ангел смерти и ждал, чтобы унести меня на своих черных крыльях. Я так привыкла каждую ночь засыпать, укрывшись черными крыльями ангела смерти, что мне казалось, будто я сплю в его объятиях не несколько дней, а тысячу лет. Я не знала, что ждет меня впереди, не знала, как выбраться отсюда, но одно знала точно: мне нужно его защитить.
Я вспомнила глаза Кристал, ее агрессивный взгляд… статьи о змеином народе Мар… все это обрушилось на меня подобно гигантским волнам. И я пыталась выжить в маленькой тонущей лодке, готовая сама выпрыгнуть в воду и позволить волнам поглотить меня, вместо того чтобы вытолкнуть того, кто меня в нее посадил.
Джип сорвался с места, точно выпущенная из лука стрела, и мы помчались по дороге, разрезая снежные равнины. Я растерянно смотрела вперед, потому что в моей голове словно заложили не одну, а множество бомб с часовым механизмом, и к каждой из них вел цветной проводок для детонатора. Эфкен почти не разговаривал, словно понимал, что я витаю в своих мыслях, но время от времени я ловила его взгляд.
Когда мы пересекли заснеженные дороги и оказались в центре города, я вдруг осознала, что еще никогда не видела Варту такой многолюдной. На тротуарах скопились лужи из дождя, снега и грязи. Заиндевевшая полная луна сияла на небе вместо солнца, окрашивая город в синие тона. На стеклянных дверях магазинов в одноэтажных зданиях горели декоративные фонарики, как и на многих других вывесках. Я наблюдала, как элегантная пожилая женщина опустила большой конверт в почтовый ящик, засунула руки в перчатках в карманы пальто и медленно пересекла дорогу. Молодой парень, развозивший прессу на велосипеде, бросил одну из газет сидящему перед магазином мужчине. Я видела, как люди смеялись.
– Здесь так красиво, – прошептала я, пытаясь отвлечься от собственных мыслей. Я прижалась к окну машины и с любопытством разглядывала окрестности. Заметив, что все внимание Эфкена сосредоточено на мне, я повернулась к нему. В его бездонных синих глазах отражались фонарики, украшавшие витрину магазина напротив. От его невероятной красоты я испытала эмоции столь сильные, что у меня перехватило дыхание, а в груди все сжалось. Мы молча смотрели друг на друга. Завывающий снаружи ветер качал ветви деревьев, и скопившийся на них снег пушистыми комками падал, образуя сугробы на обочине дороги.
– Оно похоже на то место, откуда ты пришла? – спросил Эфкен, и мне показалось, что задрожали не только ветви, но и корни дерева.
Я отвела взгляд, не ответив на его вопрос. Сердце, долгое время дремавшее в груди, только сейчас дало о себе знать. Казалось, оно лучше меня знало, как должно биться, почему должно биться и что должно чувствовать. Как будто бы не сердце было частью меня, а я – частью сердца.
– Впереди магазин, – сказал он, и я снова повернулась к нему, но он уже не смотрел на меня. Мне бы радоваться, ведь сердцу легче все переносить, когда он не смотрит на меня, но я почему-то почувствовала разочарование. – Мы найдем там все для бала.
Я замерла.
– А что мы ищем?
Эфкен посмотрел на меня снисходительным взглядом.