Ярен, одетая в пурпурное платье на тонких бретельках, порхала по залу сквозь толпу; ее черные завитые волосы струились по обнаженной спине. Она оглянулась через плечо, и я встретилась с ее темными глазами, скрытыми за серебристой маской с хрустальными камнями. Она выглядела великолепно, словно избалованная принцесса, в честь которой и был организован этот бал. Казалось, сейчас выйдет улыбающийся король, ее отец, и крепко обнимет ее. Мое сердце сжалось от боли. Отец Ярен никогда здесь не появится. Как и ее мама… Она была сиротой. Как и Эфкен.
Чувствуя, как сердце сжимается от боли, я посмотрела на Эфкена, который медленно шел рядом. Внезапно мне захотелось прижаться к нему, взять его за руку и положить голову ему на грудь. Я думала о том, сколько боли ему пришлось перенести вплоть до сегодняшнего дня – боли, которая оккупировала его сердце. У меня во рту появился горький привкус. Я не нашла в себе смелости прильнуть к нему, но все равно подошла ближе.
Я заметила в толпе яркие рыжие волосы и сразу узнала пару, которая двигалась к нам сквозь толпу. Сезги выглядела как богиня в изумрудном пышном платье с дерзким разрезом, обнажающим одну ногу. Этот оттенок зеленого просто идеально подходил к ее светлой коже и рыжим волосам. Образ дополняла позолоченная маска, благодаря которой ее изумрудно-зеленые глаза сверкали как у опасного воина. У Джейхуна была такая же маска, как у Эфкена, закрывающая лишь один глаз и половину носа. Единственное отличие состояло в том, что маска Джейхуна была такого же цвета, что и у Сезги. Он был одет в элегантный смокинг, и они с Сезги смотрелись очень эффектно вместе.
На небольшой возвышенности в дальнем конце клуба, прямо напротив бара, находился оркестр. Я разглядела даже большую виолончель. Струнные, деревянные духовые и ударные инструменты были золотого цвета, а на музыкантах – смокинги и одинаковые маски, различавшиеся лишь размером.
– Ух ты, – воскликнула Сезги, обнимая меня. – Медуза, да? Тебе очень идет. Маска просто потрясающая. – Она быстро осмотрела меня с ног до головы. – И платье шикарное. Ты выглядишь чудесно.
– Кто бы говорил, – смутившись, сказала я. – Ты и сама выглядишь прекрасно.
– Ты меня смущаешь. – Сезги посмотрел на Эфкена с широкой улыбкой. – Попробуй немного улыбнуться, хозяин, – поддразнила она. – Ты сюда пришел не массовую резню устраивать, а принимать гостей на балу.
– Бла-бла-бла. – Эфкен закатил глаза и оглядел бальный зал.
Сезги тоже закатила глаза и снова посмотрела на меня.
– Он всегда такой. Никогда не улыбнется, – с улыбкой сказала она. Неожиданно ее слова задели меня, но я заставила себя медленно улыбнуться ей в ответ.
Джейхун вежливо поприветствовал меня, а потом кивнул Эфкену, указывая в сторону, и они вдвоем отошли от нас метра на три. Мы с Сезги остались одни.
– Ярен выглядит счастливой, – в нетерпении сказала Сезги. – До прошлого года она была тихой мрачной девочкой, которая сама шила себе одежду, но в этом году, кажется, увлеклась всеми прелестями восемнадцатилетнего возраста. Теперь ей хочется порхать как бабочка и набираться опыта.
Я перевела взгляд на Сезги, слушая, как ненавязчивая мелодия ласкает мой разум.
– Ярен сама создавала одежду?
– Да, но она забросила шить, потому что Эфкен не хотел, чтобы она стала «портнихой». – Сезги показала пальцами кавычки в воздухе. – Ярен упорно настаивала, что хочет изучать дизайн одежды, и Эфкен надолго лишил ее телефона.
– Это смешно, – проворчала я. – Она может изучать все, что захочет.
– Конечно, но это должен быть факультет, где Ярен не будет сильно выделяться. Знаешь, никому не интересно смотреть на знаменитого врача, не то следить за жизнью кутюрье, которые шьют наряды для светских львиц.
– Почему они такие скрытные?
Сезги внезапно напряглась от моего вопроса. Она отвернулась и стала изучать толпу, но я заметила, как покраснела ее белоснежная шея. Ее румянец подсказал мне, что она сболтнула лишнего и сейчас, вероятно, обдумывала ложь, которую собиралась мне скормить. В чем-то она была права, я здесь совсем новенькая, и мне не следовало ничего знать. Особенно если это касалось Эфкена.
– Лучше вопрос без ответа, чем ложь, Сезги, – прошептала я. – Правда.
– Мне жаль. – Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом. – Я бы с радостью тебе все рассказала, но это их семейная тайна. Неправильно, если ты узнаешь от меня.
– Ты права. – Я медленно сглотнула. – Могу я задать тебе всего один вопрос?