В половине пятого Сара выключила свои компьютеры и собралась уходить. Ей показалось, что Скарпирато следит за ней через занавески. Эрнотт весь день бегал к нему в кабинет и наверняка рассказал о ее успехах. Любой нормальный начальник сразу же поздравил бы ее и по меньшей мере предложил выпить за первый успех. Но Скарпирато и задницы не оторвал от стула. Ну что ж, на комплименты она напрашиваться не будет. Сара перекинула сумку через плечо и вышла из зала.
Глава 11
— Выходя из банка, Сара, несмотря на все свои достижения, испытывала некоторые сомнения. Непонятно, как сблизиться со Скарпирато настолько, чтобы выяснить, плетет он какую-нибудь сеть или все чисто. Большинство маклеров, когда на рынках тихо, любят просто поболтать, и при этом чуть не догола раздеваются, излагая подробности своей личной жизни за последние лет эдак пять. Скромность им — как племени — совершенно чужда. Но Скарпирато молчалив, он почти ничего о себе не сказал, даже не перекинулся парой посторонних фраз. Да и о делах говорит весьма скупо. Эрнотт — единственный, кому удается вытянуть из него больше, чем одно предложение. Интересно, подумала, Сара, каков он с друзьями, с приятельницами — неужели тоже застегнут на все пуговицы? Она остановила такси и велела водителю ехать на Мэйфер.
— Ну? — Масами проводила Сару в гостиную. — Что там у тебя такого необыкновенного случилось и что мы отмечаем?
Сара уселась на длинный, обитый розовым ситцем диван, скинула туфли и вытянула ноги.
— Новая работа. В ИКБ.
Масами только присвистнула. Она вытащила из ящика пачку «Вирджиния Слимс» и щелкнула зажигалкой.
— Надеюсь, платят хорошо.
— Не жалуюсь. — Сара пожала плечами.
— Не темни. Кто, интересно, согласился бы там работать, если б не деньги.
Сара улыбнулась и тоже закурила сигарету. Масами не сводила с подруги пристального взгляда.
— Итак?
— Да ты сама ответила на свой вопрос, — засмеялась Сара. — Действительно, кто пойдет туда, если б не деньги?
— Ну и что там за публика? — Масами передернула плечами. — Действительно такие бандиты, как о них говорят?
— Еще хуже, — рассмеялась Сара. — Босс мой держится на расстоянии, такой, знаешь, непроницаемый итальянец. Но его по крайней мере можно терпеть. А вот его правая рука, некий Мэттью Эрнотт… — Сара даже сплюнула от отвращения. — Мерзкий тип. Надутый америкашка. Он только что прямо не говорит, что я ему как кость поперек горла; по-моему, страшно хочет, чтобы меня вышвырнули, пока кому-нибудь не покажется, что я буду посильнее его.
— Да знаю я его, — спокойно сказала Масами. — Встречались пару раз. Не могу сказать, что он мне слишком понравился.
Сара подобрала ноги и выпрямилась.
— А как ты с ним познакомилась?
Масами улыбнулась. Пришла очередь Сары задавать вопросы.
— Я знаю его приятельницу. Мы вместе ходим в спортивный зал. Некая Карла Витале. Итальянка, красавица, темперамент, как у тигрицы. Рядом с ней все мы выглядим монашками.
— Насчет тебя не знаю, — подняла бровь Сара, — но я-то сейчас точно веду монашеский образ жизни.
— Угу. Но дай срок, дорогая…
— Однако же, — рассмеялась Сара, — если это такая горячая штучка, то на черта ей Мэттью Эрнотт?
— Видишь ли, — Масами таинственно понизила голос и наклонилась к Саре, — Карле нравится все красивое — платья, квартира, путешествия. Однажды она устроила вечеринку, и мы обе сильно надрались. Ну я и спросила, как там у них с Эрноттом. Ведь даже на людях они постоянно собачатся… В общем, Карла просто улыбнулась и сказала буквально следующее: «Он — золотая жила».
Масами с удовлетворенной улыбкой откинулась на спинку стула. Сара озадаченно посмотрела на нее.
— В ИКБ действительно хорошо платят, но вряд ли он получает больше четверти миллиона, ну, от силы триста тысяч.
— Да, странно. Для такой светской львицы, как Карла, это не такие уж большие деньги. Наверное, наследство досталось. Убеждена, что так оно и есть. У него большой дом в Холланд-парке, он один стоит не меньше миллиона. И подозреваю, что ИКБ тут ни при чем.
— Похоже на то, — согласилась Сара, вертя кольцо на пальце. — Ладно, Бог с ним, с Мэттью Эрноттом. Как насчет того, чтобы выпить?
Масами ушла на кухню, вернулась с бутылкой красного вина и наполнила бокалы. Выпив свой чуть не залпом, Сара бросила взгляд на часы:
— Пожалуй, пора. Сегодня вечером у меня еще куча дел.
Масами метнула на нее быстрый подозрительный взгляд и молча проводила подругу до двери, чмокнув ее на прощание. Вернувшись в гостиную, она снова уселась в кресло и принялась потягивать вино. Наверняка что-нибудь связанное с мужчинами, подумала она. Эдди в отъезде, и вдобавок эти слова насчет монашеского образа жизни…
Сара свернула с Хэй-Мьюз на Чарлз-стрит и вышла на Беркли-сквер. Здесь она отыскала телефонную будку и позвонила Джейкобу. В трубке раздавались гудки, один, второй… пятый. Сара представила себе, как Джейкоб лениво откладывает книгу и плетется к телефону. В последние годы ходить ему стало труднее. Наконец он отозвался.
— Привет, Джейкоб. Можно зайти? Есть о чем потолковать.
Сара поймала такси и через полчаса была на Родерик-роуд.
Джейкоб пригласил ее войти, усадил на стул и пошел за чаем. Если бы осталась на ужин, угостил бы вином, а иначе она и так слишком много стала пить в последнее время. К чаю были предложены пирожные.
— Может, поужинаешь? У меня есть запеканка. Подумай, а пока выпей чайку.
Сара с улыбкой взяла чашку. Джейкоб уселся напротив.
— Ну, радость моя, что там у тебя?
Сара сделала глоток и отставила чашку.
— Да ничего такого особенного, но кое-что все же настораживает. — И она рассказала Джейкобу про Эрнотта — «золотую жилу». — И еще: слишком много он секретничает о чем-то со Скарпирато в его кабинетике. Если дело и впрямь нечисто, то не удивлюсь, узнав, что они действуют на пару. — Сара сделала еще глоток и с надеждой посмотрела на Джейкоба. Тот улыбнулся:
— Действительно, выглядит подозрительно. — Он помолчал и заговорщически подмигнул Саре. — Но, думаю, так ты ничего не добьешься.
— Как это «так»?
— Я хочу сказать, что тебе надо действовать по-другому.
Сара ничего не ответила, ожидая продолжения.
— Короче, нужен «жучок».
Сара высоко подняла брови и подмигнула в ответ:
— Об этом я думала, но отказалась — будет уж слишком.
— Слишком? Что за чушь. Это постоянно делается, особенно в Сити: промышленный шпионаж, финансовый шпионаж… Тут же миллиардами ворочают. Есть у меня приятель…
— Вот уж в этом я не сомневаюсь, — рассмеялась Сара, оборвав Джейкоба на полуслове.
— Короче, — раздраженно бросил Джейкоб, — хочешь, чтобы я с ним связался?
Сара сделала очередной глоток и задумчиво посмотрела на чашку.
— Даже не знаю, что и сказать. Не уверена, что все так ладно получится. Да и что скажет президент?
— А ты как думаешь?
— Вообще-то от разговора о том, как я буду действовать, он всячески уходил; по-моему, он рассчитывает на мое благоразумие. Собственно, Баррингтон прямо сказал — действуйте на свой страх и риск. Его интересуют не методы, а результаты. Разве что предложил время от времени, по ходу дела, что называется, сверять часы.
— И это все?
— Ну, что еще? — Сара пожала плечами. — Сказал, что ему нужны доказательства преступления, хотя, может, и не такие неотразимые, которые потребовал бы суд. Но о том, как их добыть, и словом не обмолвился. Только одно повторял: «Наблюдайте». — Сара улыбнулась. — Полагаю, «жучки» могут считаться достаточно эффективным методом наблюдения, как на твой взгляд?
Джейкоб кивнул.
— На что он особенно нажимал, — продолжала Сара, — так это на то, как важно не попасться. Если попадетесь, говорит, открыто помочь вам ничем не смогу.
— И что за этим, как тебе кажется, стоит?
— А за этим стоит то, что действовать мне придется втихую и, возможно, вопреки закону.
Разумеется, говорила себе Сара, такое напутствие не вполне согласуется с положением Баррингтона как президента Национального банка, но ситуация такова, что допускает некоторую гибкость. Она всегда считала, что разнообразные сомнительные операции осуществляются от имени государства, так что, приступая к выполнению своей задачи, не испытывала ни угрызений совести, ни боязни. Главное одно — не попасться.