Не буду тянуть, перейду к мякотке — у нашего пещерного сомика был очень эластичный желудок. Цверги его растянули, бережно, не расплескивая полупереваренные остатки трапезы хозяина, добавили извлеченные из своих сумок ингредиенты. В основном крайне едкую жидкость, и тускло светящийся розовым мох, к которому они избегали прикасаться руками. Тщательно обваляв в этом каждый кусочек мелко порубленного мяса сомика, загрузили в его же желудок. И оставили томиться. Выглядело это как склизкий булькающий мешок. Смысл был почти тот же — как и мы, они частично переваривали пищу перед употреблением. Но если мы делали это с помощью термической обработки, цверги приспособились использовать натур продукты. Никакого ГМО. И никакого вреда окружающей среде. Респект таким парням.
Все люди, наблюдая за цвергами, подавленно молчали. Не знаю о чем думали остальные, а я думал о том что слишком мало думаю. Вот смотри сам — факт того, что у цвергов нет дров для костра был очевиден. Не несли они их с собой, и ничего что могло бы пойти в костер, кроме лодки, тоже нигде в пещерах не просматривалось. Это всю дорогу было перед глазами, но я не придал этому значения. Если бы я поинтересовался, что меня ждет вместо уютных булькающего чугунка под разговоры у костра, то не пошел бы я никуда. И ведь злиться не на кого. Как взрослому человеку, мне оставалось лишь признать свою ошибку, и осознать что я туповат. Я мысленно пожаловался на это Пушистику, и он выразил согласие, и посоветовал кормить его лучше, чтобы он мог думать за меня.
Его совет меня знатно бы испугал, не будь я «приморожен» присутствием его сознания в моем. И поэтому мне показалось это забавным и я посмеялся.
У остальных поводов для улыбок было меньше, особенно когда пришло время откушать рыбу по цвергски.
Это невозможно рассказать словами, но я попробую. Случалось ли вам видеть блевоту? Представьте, её с мелко порезанной, полупереваренной рыбой и всякой неясной субстанцией, которая светится. Хотя рано. Перед тем как вскроют желудок и вы её увидите, надо надеть прищепку для носа. А то запах резкий. Да, оказывается у цвергов есть специальные прищепки на нос. Может поэтому у них шнобели такие здоровенные. Суть в том, что это хитрое устройство довольно сложной, не лишенной изящества, формы — намертво блокирует приток воздуха в ноздри. Думаете теперь можно кушать? Нет. Если вам случалось в жизни нюхнуть по настоящему густой аромат, например забродивших за несколько дней экскрементов после аварии в канализации, то вы знаете что зажать нос — путь неопытного новичка. Если запах настолько силен, что еще за сто метров вы уже начинаете зеленеть и подергиваться от спазматических сокращений в желудке — знайте, это именно тот случай, когда открывать рот нельзя. Лучше все равно дышать носом. Потому что когда запах по настоящему сильный, то его улавливают и вкусовые рецепторы языка. И у вас будет полное ощущение того, что с каждым вдохом вы проглатываете немного… Ну, того, что пахнет. И вы не сможете дальше адекватно функционировать.
Видимо с ароматами цвергской кулинарии были схожие проблемы, и у них существовал определенный предъедальный ритуал.
Рост торжественно извлек из своего огромного мешка мешочек поменьше. Это оказалась бережно обернутая в кожу, и проложенная мягким мхом каменная кружка с плотно подогнанной крышкой. Братина. Кружка пошла по кругу. Аперитив.
К счастью с нами был Орм, и он не поленился перед тем как отхлебнуть, долго и пытливо повыспрашивать, чем же таким нас потчуют. Может, после ухи насторожился, может от природы к алкоголю подозрителен — не знаю. Но спросил он не зря. Из того что отвечали цверги, понятно было только «пиво», а вот то как оно делается — сплошной несвязный шум. Хмелем там и не пахло. Буквально. Ярик сказал что это наверняка продукт ферментации. И осторожно спросил не умрем ли мы от этого, если выпьем.
— Ну что вы такое говорите! — сказали цверги — Не все альвы, глотнувшие цвергского пива, умерли. Но все альвы, глотнувшие цвергского пива, надолго сходят с ума! — и засмеялись. Засмеялся и я. Ну забавно же.
Но видя недоумение на лицах остальных людей, они пояснили, что нам надо просто прополоскать рот пивом. А то уху есть не сможем.
Орм взял на себя смелость, немного влил в рот, прополоскал и сплюнул. Долго прислушивался к себе. И кивнул одобрительно:
— Это как анестезия, рот онемел, и языка не чувствую.
После него причастился сначала Ярик, потом Диана, и наконец остался только я. Внимательно понаблюдав за Ормом, и не заметив в нем признаков скорой смерти, я решился рискнуть, и взял братину двумя руками.