— Не могу! Вне зоны доступа! — о, Ал, наконец то ты нашел в себе стендапера, пришло твое время, давай, жги. Аудитория шипит от восторга. И жвалами перебирает.
Пока я кричу, я подхожу к Диане все ближе. Метрах в десяти останавливаюсь. Охотник настороже, дергается, перемещается. Для уверенного выстрела нет возможности.
— Я тоже не могу! — прошипела Диана. Или шипела кислота на её щите. Я задумчиво кивнул. Задумчиво, потому что думал о том, сделать ли еще шаг. Орм как-то рассказывал, что ритуальный поклон в Японии делается за шесть шагов, потому как опытным путем установлено, что именно на таком расстоянии ты успеваешь среагировать, если на тебя с ножом кинуться. Но это для человека, у охотников ноги подлиннее.
Видимо мои мыслительные процессы отразились на моем лице таким страданием, что охотник не выдержал, и пришел ко мне на помощь. Вернее даже кинулся. Атаку на Диану он обозначил несколькими ударами в щит. И сорвался ко мне, побежал стремительно, как собака к хозяину. Я вскинул арбалет, немного помедлил, чтобы уж наверняка и выстрелил. Очень красива, думаю в этот момент выглядел. Пафосно, как голливудских боевиках. Хочу чтобы меня сыграла Никооль Кидман. А потом я резко метнулся в сторону, уходя с линии атаки. Все таки прокаченная ловкость, это не шутки. В цирке можно выступать. Охотник пролетел мимо меня, и с брызгами упал в воду. Он резво вскочил, и развернулся. В башке стрелы видно не было, но я нутром чуял — попал. Есть такое особое чувство у стрелков, когда знаешь, если удачно попал. Жаль что я безоружный теперь совсем. Видимо я так подумал не один, потому как охотник стал так, чтобы мной от Дианы закрыться, и напал. Ох, как давай мы с ним танцевать. Он все же зверь. Нет в нем чувства прекрасного и понимания ритма боя. У меня тоже нет, но он даже не пытался. Примитивные выпады лапами, попытка «забодать» и сног сбить, чтобы потом растерзать. Ему бы числом брать, и массой давить. Я быстро к его движениям приспособился. Даже умудрился ему в морду арбалетной дугой засветить. Удар смазанный вышел, но обидный. По крайней мере охотник засвистел, и на дыбы стал, клешни свои развел. Показал какой он большой, и страшный, без «т». И в этот момент Диана ему на спину запрыгнула, и щитом по башке врезала. Шея охотника хрустнула, вытянулась, башка его повисла по странным углом, и вся туша обмякла. Охотник грузно осел на землю. Диана, тяжело дыша, вместе с ним.
Я внимательно осмотрелся. Некоторые из тварей подавали признаки жизни, но опасными не выглядели. Один полз, кишки волоча, тот который со стрелой в башке, на дрожащих лапах пытался встать, но как только приподнимался, падал.
И тут я понимаю — плачет кто-то. Тоооненько, надрывно, аж кричит. Как будто ребенок. Я медленно иду на звук, и нахожу Орма.
Вокруг него охотников нарубленых, штук пять. Прямо проследить можно — вот тут первый валяется, в башке аккуратная дыра от меча. Нас сметает, а Орм в гуще врагов остался. Или они с ним. Отсеченные конечности Многоруков, прямо как лего в детской разбросаны. Вот одна туша, вот вторая. Покромсаны. Это уже не ювелирный удар, видно что возился с ними Орм. А вот и он сам сидит. К стене привалился, рука правая на мече. Меч в пол воткнут. Опирается, чтобы встать. И лицо такое, решительное.
Прям как живой.
Обидно, он похоже так и не дал себя опрокинуть, всех кто на него кинулся, порубил. Раны то пустяковые, на шее глубокая, нога сильно порвана, в доспехе еще дыра вон неприятная, но там на теле смотреть надо. Кровью истек.
На коленях Орма выл Григорий. Наполовину выл, на половину плакал. Это его я услышал.
Чуть раньше бы к Орму подоспеть, перевязать бы успели. А там и до дольмена рукой подать. Может не поздно еще. Я попробовал телепортироваться в Королевство. С таким же успехом я бы мог пытаться это сделать у себя на диване в Новгороде, до того как в Королевства попал. Никаких, уже почти привычных, ощущений. Ничего. Никакой магии.
Я позвал паука, и тот немедленно метнулся ко мне. Я некоторое время стоял над Ормом. Потом ко мне подошла Диана. Тоже немного постояла.
— Ярик умер — сказала Диана, тусклым голосом. Лицо у неё было как чужое. Кости на лице словно заострились и из под кожи выпирают, глаза блестят лихорадочно. И цвет лица серый, почти как у цвергов. Посветлее только может немного.
— Уходить надо — напомнил я ей. — Помнишь ты говорила что они на смерть бегут.
Диана молча кивнула. Забрала у Орма меч, и отдала мне. Потом попыталась схватить Гришу, но тот зарычал, и стремительно юркнул в камни. Ищи теперь его. Диана все же полезла за ним, ласковым голосом называя по имени, и обещая дать вкусняшку.