Джейми ждал. Затем произнес:
– Крикни мне, если понадоблюсь. Я пойду займусь остальной почтой. – Он вышел.
Малкольм не слышал, как дверь закрылась за ним. В конце письма его матери стоял постскриптум «Я люблю тебя», значит, никакого секретного послания в нем не было:
Мой дорогой, любимый, но заблудший сын, я намеревалась приехать с «Танцующим Облаком», но в последний момент решила остаться, потому что Дункану стало хуже, у него опять круп. Возможно, то, что я хочу сказать, даже лучше изложить на бумаге, тогда не возникнет никаких неясностей.
Я получила твои сумасбродные письма о том, что ты будешь, а чего не будешь делать, о твоей «помолвке», Джейми Макфэе, мисс Ришо и так далее – и о пяти тысячах ружей. Я немедленно написала и отменила этот непомерный заказ.
Пришло время для открытых решений. Поскольку тебя здесь нет и ты не собираешься делать то, о чем я прошу, я приму их сама. Для твоей конфиденциальной информации: я имею такое право.
Когда твой отец умирал, бедный человек, времени ждать твоего возвращения не было, поэтому, чуть ли не с последним дыханием, он de facto сделал меня тайпэном в соответствии со всеми условиями, оговоренными в Завещании Дирка Струана – некоторые из них ужасны, – в соблюдении каждого из которых необходимо поклясться перед Богом до того, как ты узнаешь о них, и которые должны передаваться только от тайпэна к тайпэну. В то время мы ждали, что ты немедленно вернешься и я сразу же передам тебе власть. Один из законов Дирка гласит: «Долг тайпэна состоит в том, чтобы клятвенно подтвердить свою веру в пригодность своего преемника». В данный момент я не могу этого сделать в отношении тебя. Все это, вместе с тем, что последует ниже, опять же предназначено только для твоих глаз – придание этого огласке повредит дому Струанов, поэтому сожги письмо сразу же, как прочтешь его.
С сегодняшней почтой в Шотландию я предложила пост тайпэна твоему двоюродному брату Локлину Струану, сыну дяди Робба, оговорив при этом четыре условия: первое, что он немедленно прибудет в Гонконг и будет готовиться здесь три месяца – как тебе хорошо известно, он прекрасно знаком с операциями нашего дома, лучше, чем ты, если говорить о Великобритании, хотя в целом ты гораздо больше подходишь на этот пост и лучше подготовлен; второе, он соглашается держать все это в секрете; третье, в конце испытательного срока, как перед Богом, я сделаю окончательный выбор между им и тобой, мое решение, разумеется, будет обязательным; четвертое, что, если ты одумаешься, он соглашается, что я должна выбрать тебя, но он станет следующим тайпэном, если у тебя не будет сыновей, Дункан будет наследовать ему.
Одуматься для тебя, мой сын, означает без промедления вернуться в Гонконг, в самом крайнем случае не позже Рождества, одному, не считая Джейми Макфэя (и доктора Хоуга, если ты пожелаешь иметь его рядом), для обсуждения твоих планов на будущее, исполнения неотложных обязанностей и подготовки к той должности, на которую тебя прочили с самого твоего рождения. Если ты покажешь себя удовлетворительно, я сделаю тебя тайпэном в тот день, когда тебе исполнится двадцать один, 21 мая.
Я показала это письмо Гордону Чену и попросила его дать комментарии там, где это необходимо – наш компрадор должен, ДОЛЖЕН, по закону Дирка, участвовать в передаче власти. Твоя преданная мать.
P. S. Я люблю тебя и добавочный P. P. S.: Благодарю тебя за новости из парламента о еще одной из их обычных глупостей (полученные странным образом через посредство нашего архиврага Грейфорта. Берегись его, он замышляет недоброе, но, с другой стороны, ты знаешь это лучше меня). Да, до нас тоже дошли слухи, хотя губернатор отрицает, что ему что-либо известно об этом. Я уже написала нашим парламентариям об этих слухах и предложила положить конец подобной ерунде, если они окажутся правдой, а также в Бенгалию, чтобы предупредить их. После получения твоего письма я написала им еще раз. Тебе действительно пора возвращаться домой и приступать к исполнению своего долга и решению наших постоянно растущих проблем.