- Давайте козла! - заорал Большой Волк, свирепо вращая белками на покрытом сажей и копотью лице. «Козла» вытолкнули на круг. Невзрачный мужичонка в кроссовках и трениках, в пуховике с порванным рукавом вылетел в центр круга и сел на задницу.
- Ты понял, козёл, зачем ты здесь?
Я с трудом узнала в трясущемся «козле» Егора, электрика с фермы, отчима семиклассницы Марины.
Марину в феврале искали всей деревней, она опоздала на школьный автобус и ушла в Андрюшино пешком. Нашли её уже к утру, замёрзшую насмерть в двенадцати километрах от дороги, дело не возбуждали, в свидетельстве написали «несчастный случай». Вскрытие показало, что Марина была на четвёртом месяце. В деревне поговаривали разное. Десятиклассника Игоря участковый долго мурыжил с пристрастием. Игорёк затравленно смотрел на соседей и одноклассников, а в весенние каникулы в город уехал. К тётке. Документы из школы забрали, сказали, что поступил Игорёк в какое-то там училище.
В круг выскочил поп-расстрига. Волосья всклочены, бородища перепутана. Размахивая аршинным крестом и бормоча что-то невразумительное поп пританцовывая, закружил вокруг «козла». Меня тоже вытолкнули в круг. Поп, он же «свободный художник» Гаврюша, широко известный в узких кругах авангардист, дебошир и запойный пессимист высоко заскакал, задирая толстые босые волосатые ноги. Я, выкидывая коленца, закружилась вокруг электрика, пока ещё не понимая, что именно тут происходит. Остальная братия, угрюмо отхлёбывая из кружек, выплясывает какой-то дикий мрачный танец, ритмично выкрикивая нечленораздельное.
Трясущийся «козёл» на четвереньках выползает из круга и исчезает в темноте. Ему никто не препятствует.
***
Ночь.
Луна, у тебя тихий грустный свет.
Опалесцирующие в глубине, тихо плывущие призрачные фантазии, наполненные счастьем, это именно то, чего я так жду. Нереальные, колышимые ласковым весенним ветерком ветви, тонкие паутинки проводов. Белесая дымка обволакивает, наполняет покоем, уверенностью и забвением.
Тук-тук.
И ещё тук-тук-тук.
Я улыбаюсь сквозь сон. Это не «дятлы». Это ветер. «Дятлы» спят без задних ног, сюда они больше не сунутся. Верёвочку с гайкой я убирать с оконного косяка не стала - только нитку протянутую к забору оборвала. Иногда ветер раскачивает её и раздаётся уже ставший родным звук.
Тук-тук.
Электрика нашли первого мая в лесу, повесившимся на осине, похоронили за кладбищенской оградой. Мать Марины с десятилетним сыном дом продали, перебрались в город.
Старушка-ведунья по ночам ко мне больше не приходит.
Тук-тук.
И ещё тук-тук-тук.