- В чем дело, Марсель? - Профессор наклонился и поднял какой-то продолговатый белый предмет. Показал его студентам. - Часть тазобедренной кости... Вот там, около вас, Текли, лежит большая берцовая кость. Остальное... - он огляделся. - Остального нет.
Кость была белой и сухой как мел. Студенты молчали. Профессор положил кость на землю и опять пошел вперед. Теперь студенты внимательно смотрели себе под ноги и избегали наступать на все то, что белело. Группа шла медленно, потому что рельеф стал еще круче.
И ни студенты, ни профессор не подозревали, что их опущенные вниз головы и медленная ходьба очень скоро сыграют роковую роль...
Через полчаса они подошли к берегу Черного озера. В сущности "озеро" представляло собой гигантский сухой кратер, овальный, с "берегами", ощерившимися зубцами скал, и диаметром более мили.
В центре глубина его достигала, наверное, более двухсот метров. На дне повсюду валялись куски железной руды, которые блестели на солнце и издалека казались окрашенной в черный цвет водой. "Озеро" напоминало кратер угасшего вулкана, но студенты хорошо знали, что вулкана здесь никогда не было. Они стояли, удрученные мрачным пейзажем - будто сама смерть выползла из этого кратера и своим дыханием опалила все вокруг, превратив в пустыню.
- Вот, - тихо сказал профессор Карпантье, разводя руками. - Так выглядела бы сегодня наша прекрасная планета, если бы автоматы войны не были блокированы в последний момент необъяснимым, то есть необъяснимым пока образом... Единственная сверхбомба, которая тогда взорвалась, создала это Черное озеро. В сущности она была предназначена для древнего Парижа, но отклонилась от своей цели - тоже по случайности... Случайная неисправность в системах атомного нападения? Едва ли. Потому что системы вышли из строя одновременно по всему земному шару. Попытки объяснить это явление психологическими факторами, то есть неожиданным разумным вмешательством людей, от которых зависел первоначальный удар, - явно несостоятельны. После первого удара системы действовали автоматически, и предполагалось такое же автоматическое реагирование на любой взрыв, мощнее одной мегатонны, в любой точке планеты. Задействованная единожды, ни одна система не могла быть обуздана человеческим вмешательством...
- И все-таки, война была приостановлена после первого взрыва, - сказал Гекли. - Необъяснимых явлений не существует, профессор.
- Естественно, - улыбнулся Карпантье. - Необъяснимых явлений не существует. Но необъясненные все еще есть. И я боюсь, они будут всегда, друзья мои... Путь человечества в освоении знаний представляет собой постоянное приближение к истине. Но и бесконечное приближение, не забывайте этого.
- Вы хотите сказать, профессор, к абсолютной истине? - насмешливо спросила Наташа.
- Конечно, Наташа, - мягко ответил профессор. - Но мы говорим о научном объяснении конкретных фактов... В нашем случае, помимо "психологической" гипотезы существует и так называемая "фантастическая" автоматы в тот трагический миг оказались более разумными, чем люди, и уничтожили самих себя путем самоблокировки. Глупость, которую поддерживали одни лишь пессимисты того века. Третья гипотеза...
- Позвольте, профессор, - почтительно сказал Марсель. - Согласно третьей гипотезе - спасение нашей планеты от гибели - заслуга внеземного вмешательства. А почему бы нет? Неужели разум - это наша человеческая монополия? Замечательно знать, что гдето во Вселенной живут наши братья по разуму, более могущественные и лучше нас, которые в трагический час пришли на помощь человечеству... Я считаю, что это единственная серьезная гипотеза.
-- Увы, мой милый Марсель. - Профессор обнял своего студента за плечи и посмотрел ему в глаза. - Вы забываете, что исследования в этом плане закончены. Мы - одни в этой Галактике, друзья, одни, как был одинок и гражданин Адам прежде чем сообразил создать из своего ребра Еву... - Он улыбнулся. - Я думаю, Марсель, что Ева была создана не из Адамова ребра, а из Адамова одиночества. Но человечество уже слишком старо для. того, чтобы создавать новые мифы, не правда ли?
- Однако, это - исследования с расстояния, профессор Карпанье. Никто еще не проник в глубины Галактики.
- Да, конечно. Персонально никто не проник. И никто не проникнет, мой мальчик. Диаметр Галактики - более ста тысяч световых лет, а ее "толщина" только тысяча пятьсот... По этим причинам никто не может до нас добраться, даже если допустить, что гдето существуют цивилизации, подобные нашей. Но эффект Дринкутра, а позже и эффект Дринкрома бесспорно доказали отсутствие разумной жизни в Галактике. Исключая земную, естественно. Поэтому-то человечество и умерило свои космические амбиции в отношении овладения солнечной системой.
Марсель молчал, но в его молчании чувствовалось упорное несогласие. Он был немного поэтом и обладал способностью поддерживать самые невероятные теории, если они приходились ему по душе.
При всем своем уважении к профессору и науке, он все-таки в конце концов пробормотал себе под нос:
- Я не верю, что Вселенная - пуста. Это невозможно, это было бы ужасно...
Профессор Карпантье услышал его. Он знал это чувство протеста против фактов, против жестокости известных истин. Он и сам поверил в теорию Дринкрома лишь, когда ему пошел девяностый год, и то в день, когда скончался его самый близкий друг. Марсель был слишком молод, чтобы смириться с мыслью о галактическом одиночестве человечества.
- Давайте вернемся на землю, - сказал с улыбкой профессор. - Итак, друзья, мы видим перед собой пустыню, печальный памятник, оставленный нам Эпохой Абсурда. Такое название целой эпохи звучит несколько нелепо, но оно близко к истине. В древнем обществе, раздираемом духом антагонизма, абсурд не являлся только литературным понятием. Он существовал реально, в самой жизни. Подумайте только: общественное богатство было достоянием людей, которые ничего не создавали; во имя свободы создавали тюрьмы для тех, кто боролся за свободу; во имя национального благополучия велись разрушительные войны, а религия, проповедующая любовь и братство, благословляла их; человеческое достоинство измерялось деньгами и властью над человеком - и будто какая-то невидимая злая сила превращала любое доброе дело в его противоположность...
Что касается сверхбомбы, которая превратила эту местность в пустыню, она прилетела сюда с Востока, но, как было установлено позже, была запущена с одной из ракетных баз в Калифорнии. Целью обмана было создать впечатление запуска ее Советским Союзом для того, чтобы вызвать войну между Западной Европой и Востоком. "Ястребы" в США рассчитывали сохранить силы для решающего удара. В действительности как уже знаете, эта сверхбомба отметила конец Эпохи Абсурда. Это случилось в 2033 году, когда...
Профессор не закончил фразы. Он заметил, что Оцеола повернулся и к чему-то прислушивается, потомок делавров никогда не делал этого во время лекции.
- В чем дело, Оцеола?
- Извините, профессор, - сказал Оцеола. - Я слышу чей-то голос...
- Не только мой?
- Не только ваш.
Студенты уже смотрели туда, куда и Оцеола. Профессор тоже посмотрел, но ничего не услышал. И ничего не увидел - кроме развалин какой-то древней постройки.
- Вот опять, - сказал Оцеола.
На этот раз все услышали. Это был человеческий голос. Слова звучали глухо, как будто шли из-под земли, и в начале профессор ничего не понял.
- Странно, - сказал он. - Сюда никто не может попасть без предварительной иммунизации против меланхолии. В Управлении исторических памятников мне сказали, что на сегодня не предусмотрены другие посещения.
Голос продолжал говорить - медленно, с большими паузами.
Это был мужской голос, низкий и немного осипший. Профессор ожидал услышать хотя бы еще один, ведь человек не может разговаривать сам с собой, но этого не произошло. Невидимый продолжал свой монолог.
- Он говорит что-то о нашем шаре, профессор, - тихо сказал Марсель. Странно, я понимаю некоторые слова, а другие мне совсем незнакомы...