Есть мне пока особо не хотелось. Учитывая, что я был в полном неведении, что произошло с нашим кораблём, с куратором, с рюкзаком — лучший способ скоротать время — это карты и беседа. Тем более, что «сидельцы» выглядели на удивление адекватными.
Мне пришли карты — два астероида, две штурмовые космокошки, один исполинский космотаракан и обманный манёвр. Скинулись на руках, кто первый.
— Ты первый ходи, — резюмировал Нахим.
— Астероид.
— Космостанция.
Взяли по карте — пришла космомуха.
— Ещё астероид.
— Космостанция.
Целью игры было уменьшить защиту противника с пятнадцати до нуля. Пока шёл розыгрыш «стартовых позиций», с которых потом можно было атаковать. Следующей пришёл большой телепортатор, и я выложил космокошку.
— Космолев, — ответил Нахим.
Пришло время первой схватки — космолев напал на мою космокошку, я сыграл обманный манёвр, из-за чего мне удалось избежать урона. Нахим улыбнулся, а скорее оскалился — видимо, понял, что я играю весьма просто. К середине игры мне удалось вывести пять атакующих единиц и потерять всего половину уровней, но внезапно Нахим разразился чередой специальных карт — «взрывом сверхновой», снёсшей половину моего «ха-пэ», «чудесным возбудителем», который вылечил его на пять уровней, и после мне не оставалось ничего, как потратить последние карты на жалкие попытки обороны.
— Ну, что. Половина обеда — мои! — ощерился Нахим.
Обед появился через пару минут — из-за стены над каждым матрасом выдвинулись коробки с парой контейнеров.
— Сухпаи, воду налей вон там, — скомандовал Нахим, указав на краник, торчащий из стены.
Пока ели, я спросил Нахима, почему тут так строго обращаются с иностранцами.
— Ты не в курсе? Тут же гражданская война идёт уже два десятилетия. И это уже не первая… Ну, правильно, откуда тебе быть в курсе. Об этом почти нигде не пишут, потому что Инспекция облажалась по полной.
Я присвистнул
— Гражданская война? Инспекция? Облажалась?
Он нарисовал на пыльной стене прямоугольник, обозначанию весь Анциферовский материк.
— Всего тут четыре крупных международных порта с каждой стороны материка. Мы у юго-восточного. Этот и противоположный контролируются Новгородским правительством. На северо-востоке — база Ордена Опричников Инспекции. Наши ребята припёрлись сюда пять лет назад порядок наводить на восьми крейсерах, трёх корветах и пяти транспортниках, суммарно миллион человек. В итоге кое-как один угол с портом заняли, демилитаризованную зону создали на пару кварталов вокруг… мда.
— А с кем война-то?
— Да ты слушай. Братство Пятёрочки тут сначала было, его вытурили, но это только один угол. А вот этот вот угол, юго-восточный, занимает Великое Сопряжение Всегалактического Сосуществования.
— Что-то слышал о них… они же террористы?
— Да никакие не террористы, — подал из угла голос Энрицио. — Так, обычные частники, отрабатывают заказ. Не то имперский, не то уральский. Здесь удобная система, чтобы сделать базу на пути в Дальний Восток.
— Ещё есть очаги повстанцев от всяких микронаций, в общем, тут весело, — добавил Нахим и принялся доедать мою баланду.
— Всё равно не понимаю, — я почесал затылок. — Не понимаю, как миллион инспекторов-опричников не смог здесь навести порядок. Здесь сколько, двести миллионов?
— Ха!
— Ха! Во даёт, двести миллионов! — засмеялся лысый.
— Два — два с половиной миллиарда здесь, и только по переписи, — сказал Нахим и похлопал меня по плечу. — Держись, ты тут надолго.
Два миллиарда человек. Гражданская война. И обновлённый — а скорее, отключенный протокол связи. Отыскать инспектора, батю и капитана в таких условиях — всё равно, что искать иголку в стоге сена.
Я понял, что влип.
Глава 4
Мясо тщедушника
Подтвержением сказанному Нахимом явилось сообщение, высветившееся на стенке рядом с моим матрасом.
«Арестованный Г. Ш. Куцевич — ожидание суда и экстрадиции: 11 суток».
Сложно рассказать что-то обычное, что произошло за следующие сутки.
Я уснул, проспал десять часов, съел вполне терпимый завтрак, снова лёги и подремал. Перед обедом играл с Нахимом и Энрицио в карты, Энрицио рассказывал что-то про свои похождения по окраинам Московского Сектора и работу на «Ночных Клоунов», потом между ним и Лысым завязалась лёгкая ссора, чуть не закончившаяся потасовкой, но Нахим из успокоил, пообещав всечь обоим.
Вечером одна из стенок открылась, за ней оказалась крохотная душевая, и голографические стрелки указали, в каком порядке кому туда идти. Сменным выдавался всего один элемент нижнего белья.