–Потом съездишь, – Шеф оборвал уже воспрявшую надежду Альбера. – Ты – один из лучших сотрудников и тебе нужно сделать небольшой перерыв в поездках. Возьми личное дело и поизучай по пути к вольеру. Не бойся, это ненадолго! Образец редкий, у нас просто нет специалиста в этой области, профессионал приедет через пару суток и сразу к нам.
–Но Земиная…
–Отставить! – рыкнул Шеф и Альбер покорно взял личное дело, ненавидя всех своих коллег и все образцы одновременно.
***
–Образец «Г-01, подраздел В», или, говоря по-человечески, Птица-Гамаюн, она же просто Гамаюн, – доложил Альберу надсмотрщик, доложил, надо сказать то немногое, что уже прочёл Альбер в личном деле образца. Личное дело содержало мало листков: описание, историческую справку и несколько свидетельств, обстоятельство поимки и фотографии с разных ракурсов.
Жуткие, надо сказать, фотографии. А что ещё ждать от огромной, в человеческий рост птицы с мощным размахом чёрных крыльев, со стальными когтями и широким, невесомым, словно из дыма плетёным хвостом? И это ещё всё ничего по сравнению с тем, что у птицы было…лицо. Человеческое, женское лицо, освещённое ледяной и очень мрачной красотой. Точёные черты лица, тонкая, почти прозрачная кожа, тонкие красные губы и глаза…таких глаз не бывает у людей. Большие, умные, ледяные и колючие глаза.
Страшное зрелище. К тому же Альбер, которого искололи, покусали уже и змеи. И крокодилы, и который получал ожоги и удары от существ, боялся птиц…даже обычных голубей, а тут – здрасьте вам! Птица с человеческим лицом и в человеческий рост. За что, Шеф?
Альбер кивнул и надсмотрщик радостно исчез в дверях, оставляя Альбера один на один с подопечным ему существом. Существо не подавало признаков беспокойства. Помещённое в клетку со стальными, в палец толщиной, прутьями, оно равнодушно взирало, полулёжа, вверх.
–Э… – Альбер почувствовал себя идиотом. Ощущение ему не понравилось. Он не знал ничего о Гамаюнах. Да и не горел желанием. – Привет?
Гамаюн не среагировала.
–Я Альбер. – Ощущение идиотизма от ситуации нарастало. Но как могу судить Альбер, птица эта была разумна, она просто презирала всех своих тюремщиков. – Аль-бер.
И снова игнорирование.
«Тупая или вредная? А может языка не знает?» – подумал Альбер и повторил уже на всеобщем для разумных существ языке:
–Mihi nomen est Albert!
Гамаюн пошевелилась, меняя позу, затем, слегка приподнявшись, взглянула своими колючими глазами на Альбера и…захлопала кончиками крыльев, как бы аплодируя.
–Скотина, – обиделся Альбер. – Можно подумать я хочу здесь находиться! А ты ещё…тьфу!
–Меня…Гамаюн…– прохрипела птица. Её лицо искажалось от каждого человеческого звука, горло, созданное издавать птичьи звуки, не было привычным к другим.
Альбер изумлённо уставился на подопечную. Контакт! Неужели? Хотя…ему-то что? Пара суток и он не вспомнит даже про эту птичку-небыличку!
–Ну…– Альбер прочистил горло, ему было неуютно от этого создания, – хочешь чего?
Она снова глянула на него холодно, и только подумав ещё минуту, ответила также хрипло:
–Воли.
–Ну, – Альбер развёл руками, – я тоже бы хотел воли. Но вот я здесь. И ты здесь.
–Иди, – предложила Гамаюн, указав на дверь.
Понимала она, очевидно, хорошо. И даже до разговора снизошла. Но что же с нею делать? Альбер не понимал, к тому же к нему приходила жалость, та жалость, что рождается лишь к уродцам и прокажённым, мол, вот же не повезло, вот же жалко, но, хвала богам, меня это не касается!
Пожалеть и забыть.
–Не могу. Я бы хотел, но мне сказали, чтобы я был здесь. И я здесь.
–Раб! – торжествующе каркнула Гамаюн и передвинула своё тяжёлое птичье тело к прутьям решётки. Теперь, похоже, ей было интересно говорить. Пусть и тяжело.
–Наёмный работник! – поправил Альбер. – Я получаю зарплату.
Птица недоумённо нахмурила брови, Альбер решил изъясняться проще:
–Я делаю работу, мне дают монеты. Ну…как серебро или золото. Я покупаю еду. Чтобы купить еду я здесь. Это моё, э…назначение.
Гамаюн разочарованно повторила:
–Раб!
–Ты в такой же клети! Кончай обзываться.
Гамаюн удивлённо глянула на Альбера. Странное было видеть изумление на красивом, но абсолютно жутком лице.
–Раб не есть плохо. Раб есть покой. Раб здесь, ему серебро…он есть и приходить снова! – прохрипела Гамаюн.
–Ну да. Я могу купить не только еду, но и другую работу. Например, портного или уборщика. Или повара! – подтвердил Альбер и осёкся. Разговор ему не нравился сам по себе. – Ты есть хочешь?