— Мы отнесем тебя в дом, — произнес Мехилар, приближаясь к Зимхорту. — Возражения не принимаются, это меньшее, что мы можем сделать, — отрезал он, видя, как волколюд собрался ему перечить..
— Хорошо, но я хочу узнать больше о своей дочери.
Король кивнул и легким движением поднял его на руки. Мидола помчалась вперед указывая дорогу к их жилищу.
— У нас почетные гости, проявите гостеприимство, — зычно объявил Ингар.
Люди, окружившие нас, закивали головой и принялись суетливо бегать от домика к домику, вытаскивая различную еду, напитки и накрывая большой стол на улице.
Я была очень удивлена.
— Наше поселение небольшое. Стая насчитывает двадцать одну особь, но мы семья. Делим хлеб, невзгоды и счастья все вместе, — произнес вожак, заметив мое замешательство.
— Вы из-за людей прячетесь среди Леса Гарпий?
— Да, но не только для их безопасности, но и для своей. Думаю, вам известно, что мы прокляты. В полнолуние мы опасны, поэтому нам лучше держаться подальше от всех. Как видите, среди нас нет маленьких детей. Если они появляются, мы стараемся их оградить от такой жизни и оставляем с родными, либо пристраиваем в хорошие семьи.
— Как можно отдать своего ребенка?
— Уж лучше так, чем обрекать его на вечные муки, — сухо ответил Ингар.
— По-моему, детям лучше быть рядом с родителями, какими бы они не были.
— Ты так рассуждаешь, юная леди, потому что сама не проклята Мавритой.
Я издала смешок.
— Проклята. Но не так как вы.
Я вошла в дом Мидолы, чувствуя, как вожак провожает меня взглядом.
Жилище волколюдов было очень скромным, но на мое удивление - уютным. Одна большая комната с камином, обеденным столом центре и несколькими стульями. Мягкие большие подушки, заменяющие кресла и связанные из шерстяных ниток ковры с меховыми вставками. На стенах висели масляные лампы, высушенные травы и две картины в деревянном обрамлении. Это все мне напоминало обстановку в бедном сельском доме.
Из большой комнаты вело еще две двери. За одной располагалась спальня Мидолы и Зимхорта, куда Мехилар и отнес раненого. За второй была купальня. Точнее небольшое помещение, в центре которого стояла большая деревянная бочка, где можно обмыться.
Эртан и Тэктос сели за стол и оглядывали комнату. Ни один из них не поморщился от отвращения. Во-первых, они были достаточно воспитаны для такого, во-вторых, зная их образ жизни, уверена, они бывали в гораздо худших местах, чем это.
Мы с Иби прошли в спальню. В центре комнаты стояла небольшая двуспальная кровать, покосившийся платяной шкаф и столик с зеркалом. На окнах висели старые потрепанные занавески, а на полу лежал ковер, сшитый из шкур животных.
Зимхорт лежал и постанывал. Мидола одним резким движением выдернула из его плеча стрелу и наложила повязку.
— Думаю, вашему мужу следует отдохнуть, мы зайдем позже, — произнес Мехилар.
— Нет, я порядке, — прохрипел Зимхорт. — Прошу, останьтесь и расскажите о нашей дочери.
Мехилар кивнул нам и вышел из комнаты, а Мидола приставив нам два стула, села рядом с мужем и взяла его за руку. Мы с сестрой стали по очереди рассказывать все, что помнили с момента появления Рульмины в Батигаре, стараясь не упускать никаких деталей о жизни эсра Тотвика и его внучки. Зимхорт и Мидола улыбалась нам, роняя слезы. Они безумно скучали по своему ребенку, но проклятие Мавриты не оставило им выбора.
— Надеюсь, мы хоть немного смогли облегчить вашу боль, — прошептала я после нашего с Иби рассказа.
— Я бы все отдала, чтобы увидеть свою девочку, — всхлипнула Мидола.
— Так почему бы вам ее не навещать в те дни, когда вы…ну…, — Иби замялась, — обычные люди.
— Потому что это опасно. Простой народ не любит волколюдов и есть за что. Мы в подчинении у Луны, полностью теряем человеческую сущность. Увидев раз своего ребенка, мы непременно захотим его навестить тогда, когда обратимся в зверей. Ни я, ни моя жена не хотели обрекать Рульмину на такое существование. Пусть она живет нормальной человеческой жизнью.
Мидола лишь грустно вздохнула, подтверждая слова Зимхорта.