Конечно, в том, что Адалло оказался на чужбине, виноват он сам. И можно понять тех, кто до сих пор не может простить поэту то, что в 1999 году его имя ассоциировалось с агрессорами, вторгшимися в Дагестан. Но можно понять и то, как всё это переживал сам седовласый поэт. И тот факт, что он сегодня живёт в Дагестане и думами о Дагестане, а не в Стамбуле, о многом говорит.
И сегодня он высказывается о тех или иных аспектах дагестанской жизни. И не обязательно, чтобы всем нравилось то, что он говорит. Няне всегда с ним согласен. Но хорошо, что он есть, противоречивый, неоднозначный, но дагестанский поэт Адалло.
У Расула Гамзатова другая судьба. И другая роль в истории как дагестанской, так и советской, российской литературы. И всё надо рассматривать сквозь призму того времени и того места, которое поэт занимал в литературе и в обществе. Внеисторический подход не может быть объективен. Я читал Гамзатова и на аварском и на русском, и слышал, как мой старший брат декламирует переводы стихов Расула на английском. Я читал также его прозу «Мой Дагестан». С высоты сегодняшнего дня можно критически оценивать некоторые политические детали его произведений. Но давайте вынесем политику за скобки и оценим с позиций жизни, по-философски.
Кстати, о политике. На рубеже 80-90-х годов в Дагестане активно муссировались разговоры и писались статьи о некоей «гамзатовской мафии», представленной Расулом Гамзатовым и его братом Гаджи Гамзатовым, тогдашним руководителем Дагфилиала АН СССР. Ясно, что целью этих «версий» было отвлечение внимания от реальной мафии. Я тогда (в начале 1991 г.) написал в выходившей под моей редакцией газете «Маджлис», что несерьёзно утверждать о сосредоточении мафии в Союзе писателей и в Академии наук! И что реальная мафия там, где есть живые финансоводенежные потоки, например, в потребительской кооперации, в торговле, на транспорте, о которых к тому времени ещё никто не писал!
Жаль, что в период пребывания Адалло за границей была уничтожена фонотека с песнями на его стихи. Это действительно преступление. И очень хорошо, что Адалло сегодня издаётся. Очень хорошо, что продолжают издаваться произведения Расула Гамзатова.
Как бы ни менялась жизнь, произведения и Расула Гамзатова и Адалло Алиева, так же как и Омаргаджи Шахтаманова и других дагестанских писателей, будут занимать достойное место на моей книжной полке, наряду с произведениями великой русской литературы.
Аркадий ГАНИЕВ,
г. МОСКВА
Архив : №50. 14. 12. 2012
В поисках правды
Читающий мир продолжает обсуждать статьи Вячеслава Огрызко «Больше чем донор» о переводческой деятельности Юрия Кузнецова («ЛР», 2012, 28 сентября и 5 октября) и Марины Ахмедовой «ЛитРоссия мне друг, но истина дороже…: Мифы о поэте Адалло, или История затянувшегося предательства… » («ЛР», 2012, 16 ноября). Первые, диаметрально противоположные отклики — Аркадия Ганиева и Вадима Дементьева — были напечатаны 30 ноября. Сегодня мы публикуем ещё два поступивших из Махачкалы письма.
Как это часто бывает, многие участники дискуссии уже забыли о том, с чего начался спор. В статье Огрызко рассказывалось в том числе о том, как Юрий Кузнецов работал над переводами большого аварского поэта Адалло, которого в Дагестане много лет по разным причинам замалчивали. Одновременно встал вопрос о Расуле Гамзатове, из которого прежние власти, похоже, не совсем заслуженно сотворили кумира (а Юрий Кузнецов, как известно, этот искусственный культ никогда не одобрял). Этот фрагмент статьи Огрызко, как мы поняли, вызвал резкое возмущение у Ахмедовой. Подчеркнём: это её суверенное право, на что никто никогда и не покушался. Правда, здесь возникла другая проблема — художественного вкуса. Ахмедова в восторге от последней слабенькой поэмы Гамзатова, которая прославляла одного из самых одиозных олигархов и клеймила позором Адалло. Огрызко пытался разобраться в другом: почему поэт большого таланта Адалло в конце горбачёвской перестройки открыто выступил против власти, это был искренний порыв или заблуждение, и с кем поэт сейчас — со своим народом или с палачами? Похоже, Ахмедова сложную художественную проблему попыталась перевести исключительно в политическое русло. (Кстати, не поэтому ли имя глубокого аварского лирика в 2004 году осталось за бортом халтурного справочника «Писатели Дагестана — XX век», составленного Мурадом Ахмедовым?)